Настя - дочь Ирины от первого брака, высокая красивая девушка. Отец появился, когда она была совсем еще малышкой, и они любят друг друга, зовет она его папой. Не так давно, правда, их отношения усложнились. Из-за Настиного «переходного» возраста. Что-то стало происходить с нею неведомое, непонятное: то плакать хочется ни с того, ни с сего, то смеяться, то запереться у себя в комнате и сидеть молча. Сама себя иногда понять не может. А отец и тем более. Одернет ее, скажет грубо, а ей обидно. Как с маленькой обращается, а она уже другая. Ей погулять с друзьями хочется, а он возьмет и на замок ее закроет, вещи спрячет хорошие и кричит. Она и так привязана к дому, как коза на веревочке. В общем, несправедлив отец, считает его родная-неродная дочь.
Ну а в целом дети Марказиновых не хуже других, веселые, здоровые, одеты, накормлены, любо-дорого посмотреть!
МАТЬ. С Ириной Александровной Марказиновой я познакомилась давно. Она была моим референтом по обществу «Знание». Энергичная и неравнодушная. Ирина Александровна - прирожденный организатор, менеджер, как теперь говорят. Умеет «продать» товар и показать его лицом. Мы с ней сработались сразу. Это, может, взрослым нынче не до лекций, а молодежь собирается на них охотно - ей хочется высказаться и задать провокационные вопросы, получше разобраться в себе, посоветоваться. Вот мы и мечемся по школам, техникумам и ПТУ. Но в последний раз застала я своего боевого товарища в грусти и печали:
- Выгоняют даже из помещения. Мы не нужны, делит новая власть наше здание. Я бы не стала так держаться за стол, если бы не телефон. Дома-то его нет, а без него какая работа? Что делать, ума не приложу.
Да и то сказать, условия для работы суровые - район огромный, машины нет, все на трамваях, автобусах, попутках ездим. Но Ирина Александровна не жалуется на судьбу.
- А в доме-то когда управиться успеваете?
- Встаю полшестого. Кормлю и собираю на работу мужа. Он у меня в литейном работает, труд тяжелый, надо и с собой еду дать. Потом детей бужу, одежда уже готова, завтрак тоже. Накормила, в школу проводила, бегу в магазин. Мы имеем право по талонам отовариваться только в магазинах нашего микрорайона - это изобретение исполкома. В очереди постояла, что-то достала, кинула в холодильник, записку дочке написала и - на работу. Набегаюсь, к вечеру еле ноги волочу домой, А часто даже не домой. А к родителям - старенькие они у нас, им помощь нужна, очень жалко их. Думаю: ну, дома-то дети, а здесь и вовсе старики немощные и сворачиваю к ним. За семью я спокойна, там Настя… Только уж очень самостоятельной стала, с отцом не ладит. Умом понимаю - девочка растет, а сердцем не могу принять эти перемены в ней.
