По углам полотна чародей разместил церковные свечи из пчелиного воска и все те же кости из KFC.
– Ну верно, она ведь повесилась. Что тут странного?
– Вот только после повешения борозда идет под углом. А у Анки она горизонтальная. Это можно скрыть на теле, но не на отпечатке самой души. Ну и самое главное. Русалки появляются после убийства невинной девушки или некрещенного ребенка в лесу или возле водоема. Убийства, а не самоубийства.
Шулер поочередно зажег свечи. Вера, Жизнь, Смерть и костыль в виде Запретных Искусств. Подготовка к ритуалу завершена.
– Вы хотите сказать…
– Ее убили, – ответил Анджей, поднимаясь на ноги. – И я хочу знать кто.
На секунду он закрыл глаза, сосредотачиваясь. Вдохнул побольше воздуха…
– Слети, Гамаюне, птица Вещая, – загремел в ночном парке старославянский заговор. –С Небес Божьих, с Небес Сварожьих, с Белой горы да о сей поры, сядь на уста внука Даждьбожьего, отверзни его речи врата, яко реки берега, ради Ладьи Велесова слова!Да будет так! Гой!
Тьма вокруг словно отозвалась тихим звоном. Вспыхнули и разом выгорели свечи. Треснули куриные кости. Аркан тумана на миг захлестнул горло русалки.
– Ладно, Анка. – Анджей подошел к самой границе пепельного круга. – Теперь давай попробуем поговорить…
– Убить! Выпотрошить! Задушить! – прервала его девушка, одновременно шагнув навстречу, вплотную к невидимой границе. Уже исцелившееся лицо русалки застыло столь близко, что Анджей чувствовал ее дыхание.
Говорила девушка, разумеется, на языке Ада. Только диалект странный. Похож на ирийский, но немного отличается.
– Мило. Очень мило, Анка, – ответил Анджей на ирийском наречии. – Но мне бы хотелось чуть конкретней узнать о твоих желаниях.
– Убить! Выпотрошить! Задушить!
– Да-да… Это я уже понял. Еще до нашего разговора. И должен сказать, ты выбрала весьма и весьма экстравагантный способ убийства. Но мне интересно, не что ты хочешь сделать, а почему. Кого ты хочешь убить, Анка?
– Всех!!!
– Не-а, – покачал головой чародей. – Не всех. Ты ведь не убила ту девушку. Беату. Не так ли?
– …
– Почему ты ее отпустила, Анка?
– Она… она напомнила…
– О чем?
– Меня…
– И чем же?
– Она плакала…
– Ну, я думаю, другие твои жертвы тоже плакали перед смертью. И хорошо еще, если это единственное… что они выделяли от страха.
– Нет… она плакала… не из-за меня…
– А из-за чего тогда?
– Отец… ее ребенка… оставил их…
– Хм… у Беаты есть ребенок? – спросил Анджей у Виктора на польском.
Ошарашенный священник молча покачал головой.
