Восемнадцать часов проспал Сталин после этой рыбалки…
Он так наловчился промышлять рыбу, что соседи стали говорить, глядя на его добычу:
– Ты, Осип, верно, слово какое знаешь!
С жителями станка отношения у ссыльного были хорошими. По вечерам то один, то другой заходил к нему, сидел молча и следил, как «Осип» что-то пишет за столом. Затем они курили трубки, иногда вместе ужинали, подкрепляясь мороженой рыбой. Хвост и голову получал Тишка – пес, которого подарили хозяева.
Тишку Сталин вспоминал и годы спустя. В долгие зимние вечера чаще всего лишь пес был его собеседником. Сидит ссыльный за столом, пишет или читает (если есть керосин), а Тишка прибежит с мороза, жмется к ногам, урчит, просит есть. Наклоняется хозяин, треплет его за уши:
– Что, Тишка, намерз? Ну, грейся, грейся!
Однажды Тишка нашкодил. Из Монастырского Сталин привез кусок говядины – редкость для Курейки. Стал его варить, положил в чугунок (да не накрыл) и куда-то вышел. Возвращается – чугунок опрокинут, а Тишка за столом притаился, мясо жрет. Остался хозяин голодным до следующего дня – до нового улова. Долго он потом учил Тишку:
– Взять! Нельзя! Принеси!..
Не уклонялся Сталин и от участия в скромных празднествах жителей станка. У хозяев часто собирались соседи. Тогда открывалась дверь и появлялся постоялец. Пел песни, даже плясал. Чаще всего, конечно, пелись русские народные песни, революционных здесь не знали, и Сталин учил им соседей. Сам же учился народным песням. Только иногда, видимо, в особо тяжелые дни, начинал он петь на родном языке, и с удовольствием глядели на него хозяйские дети, пораженные звуками чужой речи. В Куренке, как обычно, Сталин был очень ласков с детишками. Хозяйка его, Анфиса Степановна Тарасеева, вспоминала, как ездила верхом на постояльце, вцепившись ручонками в его густые волосы, маленькая ее дочурка Дашутка:
– Ты, дядя, кричи по-конячьи!..
Оторванность от остального мира, конечно, ощущалась постоянно. Но нельзя сказать, что эта оторванность былa полной. Во-первых, хоть и редко, бывала почта, приходили газеты, письма. Во-вторых, Сталин ухитрялся поддерживать связи и со своими товарищами по ссылке в Туруханском крае, и в России, и даже за границей.
Вопрос о возможности устройства побега Сталину и Свердлову обсуждался на заседании ЦК РСДРП 2–4 апреля 1914 года. В повестке дня, написанной Лениным, имелся и этот пункт. В агентурных сведениях охранки сообщалось: «Помимо сего в определенной форме поднят вопрос о побеге в самом непродолжительном времени «Андрея» (Свердлова) и «Кобы», кои по оставлении ссылки сохранят свои полномочия членов ЦК».
