Двуногому нравится такой фельдфебельский способ тыканья, его рыжие патлы и парабола между глаз ваялись по эскизам цэ-ка гитлерюгенда, но Наткин отчим расщедрился на галуном расшитую фамилию Буденнов, и потому нехорошесть мишкиной чрезвычайно приятна.
- Строчу, строчу. Плыла себе селедка в коробке из-под мыла, ловили ее дети как важный витамин.
- Плохо, Грунфельд, плохо, нет рифмы.
- Зато какой размер.
Утром они никогда не смотрят друг другу в глаза, что-то вроде общения двух профилей в кошелке.
С банкой теплой малины Мишка возвращается в свою ветерком перелопаченную комнату. Старый дом любит молодого хозяина, ленивец и соня не вгоняет под кожу злющие гвозди, не травит едкой кровельной краской, поэтому балки и косяки хрюкают, завидев его, а двери сладко повизгивают от простого прикосновения.
Итак, на чем мы остановились? ... как показывает анализ частотного спектра... ага, ага, а также кала, мочи и мокроты. Чтож, прав, прав Дима Буденнов - змейкой чубчик, рифмы нет, ни изящества, ни красоты, бесконечные составы придаточных предложений, груженных мертвяками в пробирках зачатых слов. И хорошо. Больше, больше, вали, не жалей, накопай их с запасом, безухих, безглазых, старательных любят. Зимой в белой рубашке и черных ботинках с летней банкой червей под носом, c коротким удилищем желтой указки в руках будешь стоять перед ученым советом, подсекая главную рыбу текущего периода жизни.
- В связи с вопросом Ефима Зальмановича, хотел бы вернуться к схеме на третьем листе...
- С замечанием Алексея Петровича согласен полностью и надеюсь учесть его в дальнейшей работе.
Сегодня день разменов и рокировок. Первым в полдень с доски исчезнет дедушка, пятница законом определена для хорового полоскания зубов и горла, три шага вперед, три шага назад с приседаниями и поклонами, эх, Мишка, Мишка, не приучили тебя папа и мама к регулярной гимнастике, не петь тебе в преклонном возрасте, не радоваться солнцу, подобно кузнечику и трясогузке.
Шестичасовой электричкой приедет мать, в выходные звуковую нишу чужих водопроводных труб утренней побудки занимает семейная одышка вечернего ворчанья.
- Грунфельд, хоть пасуй, хоть не пасуй, все равно получишь шило, - в проеме окна возникают угловатые ходики буденновской физиономии, сейчас прокукуют конец первой смены:
- Шуба с клином или в покерок?
Дима, Дмитрий Олегович, элемент системы, неизменяющий своего положения в пространстве, напакостил, натворил что-то гадкое в городе - прокаленной кухне и вот уже третью неделю сидит безвылазно здесь, в кустах, роет от скуки песок и точит когти.
