— Одним словом, знали, кого послать, да еще за старшего. Вы, должно быть, вместо того чтобы для нас оружия просить, еще им пообещали?
Артем усмехнулся.
— А вы, Мирослава, почти угадали. Хотя, собственно, Григорий Наумович сам подсказал нам. Это уже на другой день, когда на квартире у него были. Про Славгород все расспрашивал. И больше всего интересовался нашим патронным заводом: сколько делаем патронов сейчас, как с запасами сырья и топлива? Предостерег, чтобы ни один патрон не попал в чужие руки. Ну, ясное дело, мы и пообещали, что сразу же по приезде в Славгород все, сколько ни есть на заводе, патроны подкинем им. И это непременно нужно будет сделать. Не только мы понимаем, что такое сейчас Харьков для революции, они, черти, тоже понимают: со всех концов — из Полтавы, с Донбасса — подтягивают гайдамацкие части.
— Настроение в Харькове очень тревожное?
— Да как сказать? У нас там силы тоже ведь не маленькие. Тридцатый полк, двести тридцать второй запасной саперный. Да Красной гвардии более трех тысяч. А на Южной отряды Сиверса в эшелонах стоят. Петроградцы, москвичи.
— Ну, а что ж все-таки Гриша? И совета не дал?
— На месте, говорит, ищите. Сами себе оружие добывайте. Да вот письмо вам.
Но письмо брата Мирослава не стала читать, положила в карман и поднялась.
— «Ищите»! Нашел кому советовать. Да мы потеряли и то, что имели. Четыреста штыков! С ума сойти можно! И, как назло, ни Гаевого, ни Федора Ивановича…
— Ни Кузнецова, — добавил Артем.
— Почему? Нет, Кузнецов здесь, — сказала Мирослава.
У Артема перехватило дыхание.
— Здесь? Василий Иванович? А как же это ему удалось?
Мирослава рассказала, что вчера вечером на патронном заводе было партийное собрание, перевыборы комитета, и они с Кузнецовым были там. Собрание затянулось за полночь. А в это время все и случилось. Уже по дороге домой узнали о гайдамаках и о разоружении саперов.
— Вы знаете, Артем, какая мне мысль пришла? Не ради ли патронного завода они в Славгород ввалились?
Артем промолчал. Сидел задумавшись. Потом сказал, словно про себя, сразу как-то повеселев:
— Ну, если так… С Кузнецовым мы и гору с места сдвинем! Где он, по-вашему, может быть сейчас?
— Ночевать он пошел к Валдису Густу.
Патронный завод, на котором работал Валдис Густ, был в 1916 году эвакуирован из Риги в Славгород. Вместе с заводом прибыло больше сотни квалифицированных рабочих — латышей и русских, в том числе и Валдис.
— Пойду туда.
— Кузнецов скоро будет в комитете. На десять часов назначено заседание. Вы тоже, Артем, приходите. Как старший группы доложите о поездке в Харьков. Но до десяти у вас еще есть время. Я уйду сейчас. А вы поспите.
