— Если хотите, можете его потом забрать. Как он?
Я не сразу поняла, что он спрашивает о сыне. О маленьком мальчике на полу в детской, которого некому обнять.
— Вы правы, он будто в коконе, — заметила я. Когда-то подруга дала мне книгу о проживании горя, но сейчас я не могла вспомнить ни слова. — И ему не хочется выбираться.
Ноздри Кайлена дрогнули, черты лица потяжелели. Ответ ему не понравился. Видимо, мне надо было выглядеть лихо и придурковато, отвечать так, как он хочет услышать, и сулить золотые горы. Обычно те, кто так делает, получают премии и со временем выбиваются в начальство.
— Я вас для того и нанял, чтобы вы заставили его выбраться.
«Заставили». Вот как. Не помогли, не спасли — заставили.
— Вы похитили меня, насколько я помню, — я представила, как сейчас завуч рассказывает о том, как я пропала у нее на глазах, и мне захотелось рассмеяться.
Над головой министра проплыла одинокая искра. Должно быть, он пытался сдержать раздражение.
— У меня не было другого выхода. Королева должна увидеть нормального ребенка, а не это… — губы дрогнули, словно Кайлен сдерживал ругательство, — существо.
Мне захотелось вымыть ему рот с мылом, чтобы он больше никогда не сказал такого о Джолионе.
— Я очень рассчитываю на вас, Юлия. Я очень надеюсь. Вы не представляете, сколько лопат сейчас копает мне могилу.
Это было предсказуемо. Чем выше ты забираешься, тем больше рук хотят сбросить тебя с вершины горы.
— У вас есть психиатры? — спросила я. — Мальчику нужен детский психиатр.
Кайлен усмехнулся.
— Есть, конечно, вот только таких болезней у нас нет. Именно психиатры и посоветовали мне искать иномирянку.
Мне казалось, что в его груди сейчас вызревает пламя. Дракон готовился расправить крылья и исторгнуть огонь.
— Что будет потом? — спросила я. — Королева приедет, увидит нормального ребенка, уедет. а потом? Он так и будет жить надрессированной собачкой?
Движение Кайлена было молниеносным. Только что он стоял в стороне — и вот приблизился, и от него пахнет огнем, грозой и болью, и темные глаза смотрят на меня с такой ненавистью и горечью, что я не могу отвести взгляд. Тяжелая горячая рука легла мне на шею — почти легла, не хватило совсем чуть-чуть — и по коже скользнули едва уловимые языки огня.
Он сожжет меня, если захочет. Сожжет и будет искать другую иномирянку.
— Думаете, я не вижу, что он страдает? Думаете, мне безразлична его боль? — лицо Кайлена дрогнуло, и за ним я увидела призрак оскаленной драконьей пасти. — Или вы считаете, что я ничего не потерял? Что мне не больно?
