Перед самым концом она сказала: «Вот попаду на небеса, доберусь до первого попавшегося салона красоты и зависну там до прихода Джо. Ради него пусть мне вернут красоту».
Не знаю насчет небес, но сомневаюсь, что гример в Карго сможет для нее что-то сделать, прежде чем ее закопают.
Я провела возле нее всю ночь после ее смерти. Меня пытались выгнать, но ты же знаешь, Джо, я упрямая. Ближе к утру она срыгнула и попыталась сесть, будто вспомнила о каком-то незаконченном деле или просто решила сходить в туалет. Охранник сказал, так всегда бывает при трупном окоченении. Может, кто-то и потрясся бы, но мы-то с тобой не суеверные, ведь правда, Джо?
Всегда твоя
Мардж Довгард.
P. S. И еще насчет твоего дома в каньоне, Джо. Выглядит он одиноко. Я думаю не о тебе, Джо, ты всегда сторонился людей, разве что они были тебе нужны для дела или удовольствия. Я думаю о твоих новых подружках, особенно тех, кем ты можешь крутить, как тебе вздумается.
Я знаю твои вкусы, Джо, ты всегда неровно дышал к таким слабачкам, потому что их проще затащить в постель, а потом вытолкать за порог. Не пугай их, Джо. Будь с ними помягче и хотя бы помогай с абортами. Не забывай Нору и попытайся стать хоть чуточку приличнее теперь, когда у тебя завелись деньги. Ладно, хватит мне проповедовать.
Джо Гримальди ухмыльнулся, смял три убористо исписанных листка и швырнул в потрескивающее пламя. Комок пролетел над черными каменными плитами пола, задел верхушку каминной решетки, но все-таки попал по назначению. Как научили Джо в теннисном клубе, подача засчитана.
Сейчас он порадовался, что не отправил конверт в огонь нераспечатанным. А ведь его так и подмывало это сделать, когда он увидел адрес отправителя. Мардж писала ему уже три года, снабжая дозами отвратных новостей об Элеанор. Вбила себе в башку, идиотка, будто он в чем-то виноват, и все пыталась ткнуть его в это носом. Но на этот раз ей действительно было что сообщить.
Конечно, известие о том, что Нора наконец-то окочурилась, подняло ему настроение. Ни одному мужику, имеющему хоть какие-то чувства, не нравится думать о девушке, с которой он когда-то занимался любовью, как о здоровенной жирной неряхе, пускающей слюни в дурдоме. Бывало, страстные стоны какой-нибудь горячей секс-бомбочки напоминали ему о Норе, и это лишало его половины удовольствия. Больше такого не будет. Да и для самой Норы так, безусловно, лучше.
Смешная баба эта Мардж. На трассе за рулем была вся такая из себя крутышка, да и в мужиках тогда разбиралась. Но как только дело касалось ее младшей сестрицы, превращалась в злопамятную, лицемерную старую мегеру. Мардж была ненамного крупнее Норы и старше не больше чем на пару лет, но в этой паре командовала она. Если, конечно, оказывалась где-то поблизости.
