Мысленно согласившись, Рогнеда все же попыталась оказать сопротивление.
— Это не совсем так, — пробормотала она. — Станислав мне много о вас рассказывал...
— Да неужели?
Голос Амалии Эдуардовны напоминал дрель, застрявшую в айсберге — таким он был холодным и противным.
— И когда же это он только успел? Если не ошибаюсь, вы знакомы чуть больше недели?
— Одиннадцать дней.
— Ах, простите.
Рону снова обдал фонтан сверкающих огней.
— «Одиннадцать дней»! И что же вы успели узнать о нас за целых одиннадцать дней?
Девушка все еще не оставляла попыток понравиться будущим родственникам.
— Ну... то, что вы очень хорошие родители, — примирительно улыбнулась она, — что пытаетесь своему сыну дать самое лучшее...
— Судя по всему, у нас это плохо получается.
Похоже, мама явно не собиралась никому нравиться.
— Господи, ведь живешь только ради детей, во всем себе отказываешь, а тут появляется неизвестно кто и...
Тут Рогнеда не выдержала. В конце концов, она не сделала им ничего плохого.
— А может, детям ваши жертвы просто не нужны? — вполголоса спросила она.
Тихонько звякнула двухметровая хрустальная люстра. Гостиную сковала не предвещавшая ничего хорошего тишина.
— Простите, что вы сейчас сказали?
У папы в глазах появился легкий интерес. Как у пятилетнего ребенка, приготовившегося наступить на жука. Мама, напротив, вся как-то остекленела и даже стала старше лет на десять.
— По какому, собственно, праву вы так разговариваете с нами, молодая дама? — звенящим голосом спросила она.
Рогнеда мужественно выдержала уничижающий взгляд:
— По праву будущей невестки. Кроме того, хочу обратить внимание на тот факт, что если, несмотря на все ваши жертвы, ваш сын все же собрался жениться на первой встречной...
— Это вы о себе, я так понимаю?
— Совершенно верно. — Рогнеда украдкой глянула на Стаса. Его ободряющий, хулиганский взгляд придавал ей смелости. — Если, несмотря на все это, ваш сын знакомится с девушкой в ресторане и тут же делает ей предложение, то...
— Первый встречный делает вам предложение в увеселительном заведении, а вы тут же соглашаетесь?
Нескрываемое презрение сочилось из каждого слова.
— А почему бы и нет? — Рогнеда ощущала какое-то странное чувство эйфории, такого с ней никогда не происходило. — Я живу одна, совета мне спрашивать не у кого.
Мама закатила красиво накрашенные глаза, намекая, что сейчас упадет в обморок. Папа посчитал необходимым немного сбавить накал.
— И все же мне кажется, что вы несколько поспешили, — почти сочувственно произнес он. — Станислав ведь не подарок. А если вы не сойдетесь характерами? Что тогда станете делать?
