— Но… но мы обязаны хотя бы предупредить шаттл!
— Смысл послания и так будет передан, когда его сенсоры сообщат, что мы захватили цель и держим на мушке.
— Мы что, теперь стали Империей? Вы хотите уничтожить невооружённое судно? Избиение мальков какое-то!
— Адмирал? — послышалось со стороны энсина, чьи нервы были крепкими, как дюрастальные канаты. — Рекомендую включить подавление вражеских сенсоров и начать маневр уклонения. Ускорение всё нарастает.
— Шаттл слишком непростой для таких мер, — возразил Люк. — Адмирал, прикажите стрелять.
— Но по безоружной цели…
— Шаттл — и есть оружие. — Теперь Люк ощущал это как никогда. — На нас летит корабль-бомба.
— Но… сам Кукловод…
— …отсутствует на борту, — терпеливо завершил Люк. — Присмотритесь к схеме: шаттлом управляет имперский пилот. Весьма опытный, надо полагать.
— Адмирал… — Теперь голос энсина-оператора осип до предела. — Вектор сменился. Курс перехвата — на скорости в двадцать пять единиц ускорения. Пять секунд.
— Адмирал. — В отличие от младшего офицера, генерал Скайуокер был спокоен, как скала. — Сейчас или никогда.
Кэлбак сомкнул веки-мембраны, и на этот раз не стал их открывать.
— Да простят меня стая и предки, — выдал он. — Огонь.
Открытый космос пронзили турболазерные взрывы. Всего лишь мгновение ушло на то, чтобы первые разряды настигли обречённый шаттл, который в ту же секунду исчез, охваченный вспышкой ослепительно-белого пламени.
Пламени, которое не «лопнуло» в виде сферической ударной волны, как случалось с уничтоженными кораблями, а растянулось в единую плоскость, сформированную наподобие планетарного астероидного кольца или скорее аккреционному диску чёрной дыры. Эта сплющенная белая аномалия понеслась к «Правосудию» со скоростью света и, не встретив практически никакого сопротивления, пробила дефлекторные щиты. А вслед за ними — бронепластины, корпус и внутренности крейсера.
Уникальное в своём роде «Правосудие» распалось на части.
* * *
Едва пилот Часк Фреган расслабился после битвы и, отключив интерфейс «бритвы», откинулся на спинку кресла, одновременно позволяя своим жабрам пропустить характерный выдох-полусвист, как расположившийся позади бортовой стрелок[17] Корт Хабель разразился непечатной руганью.
— Что ещё стряслось? — Часк вернулся в исходное положение и попытался рассмотреть показания приборов напарника. Вот только глядел Корт не на приборы. Его вниманием полностью завладела живописно-белая звезда, которая неожиданно расцвела в пяти световых секундах, слишком близко к крейсеру «Правосудие».
