Процесс сортировки документов о праве собственности и прочих сведений о владении землей привел к тому, что частью документов преднамеренно пренебрегали: «А поскольку многие свидетельства не касались собственности на землю, о свидетельствах этих не заботились, а убирали их в дальний угол, где они подвергались воздействию непогоды и становились нечитаемыми» [31]. Буду была предоставлена полная свобода распоряжаться найденными материалами, и среди сохраненных им документов оказались по крайней мере две, а может, и три относящиеся к XIII веку оригинальные официальные копии Великой хартии вольностей, важнейшего политического документа средневековой Англии.
Оригинал соглашения, заключенного на поле Раннимид после последней встречи короля Иоанна и английских баронов в июне 1215 года, не сохранился. Зато сохранился ряд копий, сделанных официальными государственными писцами в Королевской канцелярии (юридической администрации английских монархов), которые были скреплены королевской печатью и обладали той же законной силой, что и сам оригинал. Подобные документы периодически издавались в течение XIII века и рассылались по графствам, где их зачитывали вслух королевские представители, шерифы. Затем шерифы находили надежные места для хранения документов. В Оксфордшире ближайшим таким местом было аббатство Осни. Именно из аббатства Осни копии Великой хартии 1217 и 1225 годов были перевезены вместе с остальным монастырским архивом в Кардинал-колледж в 1520-х годах.
Поскольку Великая хартия не имела никакого отношения к собственности на землю, ее копии были отправлены в груду ненужных бумаг. Энтони Вуд тотчас же понял значение этих документов и сохранил их; в конечном счете они оказались в Бодлианской библиотеке. Благодаря сохранению копий Великой хартии такими людьми, как Вуд, и организациями, подобными Бодлианской библиотеке, ее текст стал ключевым аргументом в пользу демократии и власти закона в XVII-XVIII веках и продолжает оказывать немалое влияние на наши представления о хорошем правительстве.
Европейская Реформация XVI века во многих отношениях стала одним из худших периодов в истории знаний. Сотни тысяч книг были уничтожены, а бесчисленное множество других изъяты из библиотек, где они хранились, многие на века. Архивы монастырей, находившихся на переднем краю Реформации, не изучались в той же степени, но как показывает пример Великой хартии, погибло огромное количество архивных документов. Монахи и монахини, исполнявшие роль библиотекарей и архивариусов, были бессильны перед натиском Реформации, и потому задача сохранения архивов легла на плечи группы людей, которые, по словам писателя XVII века Джона Эрла, «отличались странной бережливостью по отношению к прошлому», как правило, «восхищались ржавчиной старых монументов» и «пребывали в восторге от морщин и обожали (как голландцы сыр) все заплесневелое и изъеденное червями». Люди эти были антикварами, и по словам Эрла, типичный антиквар принадлежал к числу тех, кто любит «бесконечно корпеть над рукописью, особенно если ее обложка изъедена молью» [33]. Их крайне интересовало прошлое, и они стремились собрать остатки библиотек. Отчасти движущей силой для них являлся их католицизм (как в случае лорда Уильяма Говарда), но иногда и протестантизм (Леландом, в конечном счете, двигало желание поддержать аргументы Генриха в пользу развода и отделения от Рима). Но всех их объединяла страсть к прошлому и возвращению прежних идей и знаний. Они образовывали сети, позволявшие переписывать книги друг у друга, и даже создали в 1607 году общество; сперва просуществовавшее недолго, оно было основано заново столетие спустя и продолжает существовать сегодня как Общество антикваров. Эти люди помогли сохранить существенную часть знаний средневекового периода. Их работа способствовала созданию многих важнейших современных библиотек и поддерживала профессии библиотекаря и архивариуса.
