они, словно клубок желаний и тревог, принуждают материальную реальность принять их собственную реальность, по меньшей мере, везде, где это возможно; при психозе>*, где их успех грандиозен, они вообще сметают все на своем пути.
Противник, подлежащий вытеснению, атака на линии защиты, яростное сопротивление… психическая жизнь – это хроника конфликтов. Столкновения между Я и внешней реальностью неизбежны, но главный антагонизм проявляется по отношению к внутреннему врагу, от которого невозможно сбежать и которого невозможно победить. Ты должен подчиняться ему, компрометировать себя, договариваться… а иногда даже освобождаться, когда вытесненное>* вновь возвращается.
Психическая личность разделена, даже если Я>* с его явным предпочтением синтеза прилагает усилия для того, чтобы поддерживать относительное единство. Равновесие является еще более хрупким, если учесть, что противник обладает множеством лиц. Одно лицо – это Сверх-Я>*, принимающее форму непреклонной авторитарности, давящей как чугунный гнет на жизнь и удовольствия, подобно кальвинистскому богу. Другое лицо – это Оно>*, выражающее безудержное влечение, желающее «прямо сейчас, немедленно»; ему требуется удовлетворение, не ведающее никаких границ. Между Кальвином и Дионисом… то, что история разделяет, Психея воссоединяет.
К счастью, остается еще одна уловка, уловка юмористического бессознательного. Жюльен – молодой, высоконравственный мужчина. Влюбленный и верный своей партнерше, он сопротивляется всему, что он чувствует в себе, что ощущается им как желание, испытываемое им ко «всем женщинам». И особенно к последней, милашке, только что поступившей к ним на службу; именно к ней с ее вызывающим декольте. Он избегает смотреть на нее, а если некуда деваться, «завязывает себе глаза»!
Психоаналитическое лечение
Запрос на анализ может быть связан с повторяющимися любовными разочарованиями и неудачами, колеблющейся сексуальной ориентацией, афонией, возникающей каждый раз перед публичным выступлением, страданиями из-за мрачной и несуразной жизни, нестабильной эрекцией, неуемной, заполняющей всю вселенную матерью, никогда не проявлявшим любви отцом, смертью близкого человека, неудавшимися попытками зачать ребенка, отвращением к половой жизни, сексуальной аддикцией, не оставляющей никакого места для чего-то другого, тяжелой соматической болезнью, обострением тревоги>* после удачного лечения фобии>* с помощью поведенческой психотерапии, депрессивностью, гасящей все порывы и устремления, неустанной ревностью. На анализ приходят также из-за так никогда и не написанной книги, из-за так никогда и не найденного кого-то, кто мог бы выслушать… обращения к психоанализу неразрывно связаны с опытом человека. Нам кажется, что несчастья приходят извне – «ад находится снаружи», но мы инстинктивно чувствуем, что существуем не просто так, что живем для чего-то, что мы что-то можем изменить, что мы сами должны измениться внутри, чтобы изменения произошли и снаружи. Сами того не ведая, мы приходим на психоанализ, чтобы изменить прошлое, переписать свою историю, выявить ненависть
