«Психоанализ отмечает необходимость наличия некой дозы психической пластичности» (Фрейд). Пластичность… само это слово ассоциируется со скульптурой, с созданием новых форм, для творения которых требуется достаточно гибкий материал. Однако, к сожалению, так происходит не всегда, перечень препятствий на пути психических изменений нескончаем. Среди часто встречающихся препятствий следует упомянуть чувство ненависти>*, не поддающееся переработке, нарциссизм>* и его центростремительную динамику>* отвода либидо в Я и его концентрацию на себе, витальное беспокойство, диффузное плохое самочувствие – состояние, когда психика зависает между «быть» или «не быть». И тогда о какой подвижности может идти речь?.. Апоптоз, феномен смерти клеток, удачно иллюстрирует «ваяние живого» (Амейсен); пластичную реформу психической жизни скорее можно ожидать со стороны Эроса и сексуальных влечений>*. Однако и здесь препятствия налицо: «вязкое» либидо, фиксированное на позициях, которые оно покидать не собирается, вытеснение>*, не желающее знать ни о чем, следы тревоги>*, напоминающие проторенные дороги, мазохизм, манипулирующий страданием в свою пользу… Дело в том, что сексуальные влечения обладают бесценной потенциальной возможностью смещения, в результате которого меняется объект, способностью следовать за невидимым и незнакомым, и, наконец, через сублимацию достигать цели (социальной, интеллектуальной, эстетической…), явно не имеющей ничего общего с сексуальной целью. Сексуальные влечения (оральные>*, анальные>*, генитальные, скопические, эпистемофилические…) связаны друг с другом «чередой сообщающихся каналов» (Фрейд), и если какой-то из них заблокирован, всегда можно выбрать другой.
Без подобной пластичности либидо никакая работа скорби>* не смогла бы быть проделана, ни одну историю невозможно было бы переписать, ни один объект невозможно было бы создать >= найти вновь. Без такой способности к смещению, унаследованной от полиморфной инфантильной>* сексуальности, не смог бы осуществиться
