». Об интерпретации не может быть и речи, ведь это и так обычный способ мышления параноика, которому все вокруг как будто подает
знак, причем постоянно враждебный, – интерпретация будет воспринята им как травля, преследование, «убийство души».
В воздухе витает недоверчивость, заговор; подозрительность и ревность генерализуются, и сказать, что все вокруг становится подозрительным, – значит ничего не сказать… Процесс запускается при малейшей оплошности. Параноик одержим единственным занятием – лелеять свою ненависть. В отличие от Я шизофреника>*, которое распадается на части, Я параноика, благодаря проекциям, удается сохранить определенную целостность. Он постоянно ни при чем, всегда виноваты другие. Такой пациент говорит о себе лишь в третьем лице и использует глаголы лишь в повелительном наклонении. Параноик является социальной личностью, и, как правило, ему удается достичь власти и занять высокую должность, за ширмой которой прячется его безумие, на благо тех, кто ему подчиняется, не говоря уже о тех, кого он считает «козлом отпущения». В ситуациях, переживаемых им как социальное унижение, параноик по-настоящему становится психотиком, доходящим до бреда.
Среди различных видов бреда (величия, ревности) в его религиозных формах, особенно у святош, внутри паранойи часто обнаруживается дефицитарность нарциссизма: конец света близок, и по этой причине его путают с собственной смертью!
Как становятся параноиками? Простого ответа не существует, можно лишь привести пример самого известного психоанализу параноика – председателя судебной коллегии Даниэль-Поля Шребера. Его отец, Готлиб Шребер, был известным педагогом, имя которого получило особую известность при нацистском режиме; он проповедовал систему воспитания, преследующую цель «навсегда стать властелином своего собственного ребенка», доводя его «до душевной неспособности иметь какое-либо желание»… У тебя уже не будет никогда никаких желаний!
Первертировать – менять смысл, переворачивать все наизнанку, фальсифицировать (текст), развращать (души), склонять к пороку… В перверсии сохранилось что-то из церковной латыни. Психоанализ смёл все, что осталось из этой созидательной конструкции. Если нормальная сексуальность состоит из «коитуса, направленного на получение оргазма генитальным пенетрированием человека противоположного пола» (Фрейд), и к этому мы могли бы добавить вслед за Бенедиктом XVI: коитуса в «миссионерской» позе, при котором мужчина находится сверху (отцы церкви осуждали позицию
