– Я оказался там, где есть, – сказал я, – потому что хорошо делаю свою работу. И от всего сердца надеюсь, что ты тоже, дружище. Потому что мне очень хочется, чтобы это дело было раскрыто.
Снайпер пробуравил меня взглядом, от которого было недалеко до рукопашной.
– Я охренительно хорошо делаю свою работу, – сказал он. – Просто зашибись как хорошо. Ты знаешь средний процент раскрываемости в отделе убийств? Семьдесят два. А мой личный процент знаешь?
Он дал мне время отрицательно покачать головой.
– Восемьдесят шесть процентов, сынок. Восемьдесят – читай и рыдай – шесть. Тебе повезло, что я сегодня здесь.
Я одарил его полной невольного восхищения улыбкой и кивнул, уступая ему победу:
– Да, пожалуй, так и есть.
– Вот именно, ядрена мать. – Выиграв поединок, Снайпер расслабленно откинулся на спинку диванчика, поморщился и с раздражением оглянулся на торчащую пружину.
– Возможно, – сказал я, подняв кружку и задумчиво рассматривая ее на свет, – возможно, нам обоим сегодня повезло.
– Это как? – с подозрением спросил Снайпер. Он знал меня достаточно, чтобы подозревать подвох в каждом моем слове.
– Сам подумай, – сказал я. – Когда берешься за расследование, чего хочется больше всего?
– Чистосердечного признания, подкрепленного показаниями свидетелей и заключением криминалистов.
– Нет-нет-нет. Соберись, Снайпер. Ты мыслишь узко. Мне нужно, чтобы ты мыслил шире. Одним словом – что полезнее всего тебе как детективу? Что ты обожаешь больше всего на белом свете?
– Тупость. Дай мне пять минут с тупицей…
– Информацию. В любом виде, в любом качестве, в любом количестве – всякая сойдет. Информация – это оружие, Снайпер. Информация – топливо. Без тупости мы еще можем как-то извернуться, без информации нам никуда.
Снайпер пораскинул мозгами.
– Ну? – с опаской спросил он.
Я развел руками и ухмыльнулся:
– Ответ на твои молитвы, парень.
– Кайли в стрингах?
– На твои профессиональные молитвы. Любая информация, какую захочешь, какую сам никогда не добудешь, поскольку никто из местных ни в жизнь с тобой говорить не станет, и все задарма благодаря твоему самому любимому дрессированному наблюдателю – мне.
– Фрэнк, сделай одолжение и опустись на секундочку до моего уровня, – сказал Снайпер. – Давай конкретно. Чего ты хочешь?
Я покачал головой:
– Дело не во мне. Ситуация беспроигрышная. Перевернуть ее в позитив нам проще всего будет вместе.
– Хочешь участвовать в расследовании.
– Забудь, чего хочу я. Подумай о том, что хорошо для нас обоих, не говоря уже о деле. Мы оба хотим раскрыть дело, так? Разве не это самое главное?
