Но когда Ипи вернулся из-под стен Мегиддо, Нефрумаат заметила, что взгляд его изменился, наполнился жизнью. И страхом… Он не скрывал от неё полученного откровения, и искушение оказалось слишком велико. Это случилось на охоте…
* * *
Три колесницы мчались по саванне. Перед ними громадными прыжками неслась громадная пятнистая кошка. Ипи держал лук опущенным, он хотел отдать леопарда Нефрумаат, но она отстала. Добыча достанется Мерит.
Серая тень или белая молния, Ранефер и не понял толком, что это было, пока Вестница Нейти, беспомощным комком не упала на сухую и жёсткую траву. Мерит-Ра остановила колесницу, Ипи мгновением позже тоже рванул поводья на себя.
«Дурной знак…»
Нет, это был не знак, не морок. Умирающая сова пыталась взмахнуть крыльями, в которых, как и в белом тельце, торчали обломки тростника. По руке Мерит стекала алая капля, а чуть ниже локтя золотом сверкал бронебойный, не охотничий, наконечник.
Ранефер обернулся. Колесница Нефрумаат стояла в сорока шагах позади. Удивлённая женщина медленно опускала оружие. Ипи спрыгнул с колесницы, подбежал к Мерит, вынул наконечник. Остановив кровь, направился к той, которую несколько минут назад звал возлюбленной сестрой, на ходу обнажая меч. Она натянула лук. Мгновение и вот уже простой охотничий наконечник смотрел прямо в левый глаз Ипи. Капли Часов Нетеру замедлились стократно… Ранефер двигался медленно, словно по шею в воде, но тетива не сыграла Песнь Смерти, а жалобно взвизгнула, оборвавшись. Время вернулось в привычное русло. Лицо Нефрумаат побледнело, женщина отбросила лук, как ядовитую змею, осознав, что едва не свершила. И тут же сжалась, глядя на плещущийся синий огонь в глазах мужа, изготовившегося к последнему броску и удару. Через миг клинок смахнёт ей полчерепа…
Он споткнулся и упал. Поднялся на ноги. Он смотрел ей прямо в глаза и улыбался. Бесстрастно, холодно и тоскливо. Она никогда не видела снежных вершин, которые можно лицезреть в море, с мачты ладьи, на подходе к Угариту. Но именно лёд в глазах Ипи она разглядела сейчас. Лёд обречённого безразличия, что было много страшнее гнева.
Она пыталась что-то сказать, заливаясь слезами.
Он хлестнул её словами, сильнее, чем кнутом.
Потом повернулся и зашагал к Мерит, а Нефрумаат помчалась прочь, сама не зная, куда…
* * *
Маатеманх только головой покачал, всем своим видом показывая, мол, меня не проведёшь. Ипи вздохнул и передал один из свитков «первому мудрецу».
— Прочти это. Потом отдашь ей сам.
