Неугасимый огонь | страница 2
А вслед за львом из своего логова выполз крокодил в Двойной Короне, уже покрывший Анниту бесчестьем. Все города Канахана, разграбленные Алекшандушем, бросаются в ноги Манабхарре, вручая свои земли повелителю Реки.
Цитанта соблюдал царственную невозмутимость, но мысли его мало отличались от раздумий данника — Пиллии. Царь Киццувадны решился заговорить первым.
— Я попытался остановить Алекшандуша выше Угарита, — Пиллия вздохнул, — у меня было пятнадцать тысяч воинов. С отменными колесницами, как делают митанни. И лучники мои были хороши. Но у него было… Вдвое больше! Пешие шли невиданным строем, ощетинившись невероятно длинными копьями, длиннее даже тех, что есть у воинов Манабхарры! Но более всего меня поразила конница. Мы устали её считать, там было не меньше пяти тысяч всадников и они летели на нас, ты не поверишь, словно одно живое существо! Никогда не видел ничего подобного и даже не знал, что так выучить людей и лошадей вообще возможно. При этом у него мы не увидели ни одной колесницы. Алекшандуш рассеял моё войско, как прах по ветру, будто и не было его! Будто стадо баранов разогнал. И теперь идёт по моим землям, как хозяин! Мы не можем понять, откуда он взялся, да ещё с такими силами… Как нищие аххиява сумели настолько усилиться, откуда их так много? А ведь это именно они. Наглец, уверенный в своих силах, отпустил некоторых пленников, чтобы те рассказали нам о его могуществе. Они подтвердили, что пираты говорят на языке аххиява, хотя нещадно коверкают его. Называют себя макандуша, откуда-то с северо-запада, из-за моря. Я прежде не слышал о таком племени.
— Что сделают наши бойцы, вооружённые топорами против копейщиков? — не слишком уверенным тоном начал Аннита, — если те к тому же, как утверждает почтенный Пиллия, наступают стеной. Я видел, как мои колесницы атаковали строй воинов Манабхарры. Едва ли не половину колесничих и лошадей выбили стрелами ещё до столкновения. А из остальных немногие смогли прорваться сквозь частокол копий врага.
— Копья этих макандуша длиннее на целый локоть, если не на два, чем у воинов Реки, — перебил военачальника Пиллия, — но те, прикрывая своих лучников, в бою всегда стоят неподвижно, а эта стена аххиява движется!
— Разве ты сражался когда-нибудь с сынами Реки? — непочтительным тоном спросил Аннита, — не был при Мегиддо, так не рассказывай сказки. Неподвижно стоят… Если бы так… Они строятся знаком, что у них воды изображает. Сбоку не подойти. На остриях и в глубине, да на всём переднем крае — отборные воины в бронзовой чешуе. Первыми они не наступают, это верно. Так и заманили нас с Сипишем в эту крокодилью пасть. Передние упёрли копья в землю. С трёх сторон ударили стрелами. Потом ещё и колесницы сзади обошли. Мало у нас копейщиков, мой господин, наш передний край они выкосили за миг. А когда дрогнули воины Кадеша и Халепа, дети Реки развернули пасть в клин и в наступление перешли.
