— Командир!
— Пасистрат!
Какой-то полуголый эпибат в высоком фракийском шлеме с покрытыми дорогой чеканкой нащёчниками, изрыгая семиэтажную брань, подскочил к рогу гексеры и метнул дротик. Потом ещё один. Ответная стрела ударила его прямо под козырёк шлема. Он вздрогнул и упал, неестественно запрокинув голову.
Филота выхватил из корзины у борта дротик, подхватил гоплитский щит одного из убитых и бросился на нос. Ему удалось прикрыть раненого Пасистрата, когда сразу двое из защитников триерарха пали, поражённые стрелами. Первоначальное потрясение уже почти прошло. Филота, любитель роскоши и неги, прежде всего был сыном воина, воином, прошедшим немало битв. Отточенным движением он метнул дротик. На губах появилась злорадная усмешка: удар достиг цели, один из египтян пятился, вцепившись в древко, торчащее из горла. В глазах его застыло удивление. Архинаварх проворно прикрылся щитом.
«Аластор» подался назад, освобождая таран, и в пробитое чрево египетской ладьи ворвалось море. Судно стремительно кренилось. Моряки посыпались за борт, присоединяясь к товарищам с первой ладьи, потопленной «Аластором».
— Так вам, сучьи дети! — кричал, вернее хрипел, раненый Пасистрат, пытающийся привстать и посмотреть на дела рук своих.
Его насилу удержали.
— Смотрите! Ещё один!
Наперерез «Аластору» выкатилась настоящая громадина, не уступавшая гексере размерами. На вёслах у неё народу явно сидело не меньше. Сей корабль спешил на помощь только что потопленным собратьям, но не успел.
Имя его было — «Ири-Себек». «Священный Крокодил-Хранитель». Командовал им Ранеб. Он сам дал это имя ладье в честь погибшего год назад «Себек-Сенеба» и теперь хотел поквитаться.
Корабли сошлись нос в нос под небольшим углом. «Ири-Себек» двигался на значительной скорости. «Аластор» ещё не успел её набрать, маневрировал медленно. Ранеб застал македонян врасплох и если бы хотел совершить «прорыв» с проходом вдоль борта и разворотом, гребцы «Аластора» не успели бы втянуть весла. Сами они опасности не видели, а кормчий и келевст припозднились с отдачей команды. Но египтяне не владели сложным искусством маневренного боя с нанесением таранных ударов. «Ири-Себек» врезался в гексеру не слишком удачно. Не причинил ей значительного урона. Зато сам пострадал. Сразу сломался его массивный проемболлон. Более узкий, как и все ладьи Та-Кем, сидящий глубже на два локтя, нежели гексера, «Ири-Себек» сунул нос под днище «Аластора». Затрещали борта носовой «штурмовой» надстройки (на эллинских кораблях такой не было). Во все стороны полетели обломки дерева, слетели с креплений несколько осадных луков. Люди не удержались на ногах.
