– Он не знает даже «Дядю Ваню», – вздохнула она. – А «Трех сестер» и подавно.
– Меня знакомят со столькими, всех не упомнишь, – буркнул Космо.
Девушка сбросила жакет на сиденье. У нее оказались красивые лопатки и сливочно-белая кожа.
– Космо спал на «Чайке».
– У тебя изумительное платье. Жаль только, спину не дошили.
– Это называется декольте, дурень. Знаешь, кого я видела позавчера выходящим из «Сардиз»[33]?
– Воскресшего Гитлера?
– Его близнеца: Эддисона Де Витта. Знаешь, того типа из «Бродвей спот», что опустил ниже плинтуса наш «Вишневый сад» в «Стэн Драма Груп»? Он готов сровнять с землей всё, что мало-мальски похоже на авангард. Ну вот, и вижу я под навесом «Сардиз»… Адольф Де Витт собственной персоной беседует с какой-то троицей. У меня кровь закипает в жилах. Иду вся вздрюченная, ну, думаю, сейчас выскажу ему всё в лицо. И вдруг до меня доходит, что троица – это…
– Это?..
– Джуди Гарленд, Джин Келли и Винсент Миннелли.
Джинджер повернула зеркальце заднего вида, чтобы в кадр попали ее губки, и кончиком мизинца подправила оранжевый контур.
– Ну?.. – поторопил ее Космо, возвращая зеркальце в исходное положение.
– Ну, я выдала им самую ослепительную улыбку, развернулась и отчалила.
Она поморщилась.
– Мне так хотелось высказать этому индюку Эддисону Де Витту всё, что я думаю о его культурном мракобесии. Но при Гарленд, Келли и Миннелли? Чтобы выглядеть в их глазах мегерой? А ведь «Вишневый сад» – пьеса, в которой Чехов лучше всего…
– Опять она заладила про своего русского.
– Тебе-то на что жаловаться? Благодаря ему ты экономишь на снотворных. А вы язык проглотили? – спросила она Джослина.
– Нет… Да. От восхищения. Но мы можем поговорить языком жестов, если вы не против. Я выучил его у скаутов.
– Твой приятель комик, Космо. Итальянец?
– Француз, – ответил Космо.
– Пари-и, – добавил Джослин.
– Куда мы едем? – спросила Джинджер.
– Нашему другу Джо предстоит познакомиться с пастрами в «Рориз Дели».
– Я тоже хочу с ней познакомиться. Умираю с голоду.
* * *
Манхэттен не поехала сразу в «Рубиновую подкову», как сказала Пейдж и Джослину, расставшись с ними в театре Дороти Гиш. У нее действительно была назначена репетиция, но только через час. До этого она собиралась кое с кем встретиться в Гринвич-Виллидже. Она заскочила в «Браш и компанию» в конце 5-й авеню, чтобы купить папку для рисунков. Потом ускорила шаг и через пять минут уже была в баре отеля «Уилбур».
Человек, сидевший за столиком, выглядел именно тем, кем был на самом деле. Эта мысль приходила ей в каждую их встречу – сегодняшняя была третьей.
