Одержимость мастера | страница 8

— Директор просит вас к себе, — бездушно отрапортовал секретарь, развернулся и зашагал к выходу.

Формулировка означала: немедленно следуйте за мной к директору, сию минуту.

Ну что ж…

Я спрыгнула с подоконника.

Разгладила фартук поверх коричневого суконного строгого платья и, как и следует прилежной студентке Колледжа биомагических искусств, без пререканий отправилась следом за говорящим роботом из спальни, вниз по лестнице и дальше по длинному коридору, соединяющему здание общежития с академическим городком, в административный корпус.

Была у меня одна версия, для чего господину Зацепко вздумалось со мной поговорить. Но одного не понимала — к чему такая спешка? Можно же было дождаться окончания уроков, а не вызывать в такую рань?

За секретарем я направилась по коридору. Вдоль потолка посвистывали и побулькивали трубы. Робот остановился у директорской двери и толкнул ее тремя растопыренными пальцами, пропуская меня вперед.

Дэвид Зацепко собственной персоной, грузный, с крашеными висками, как всегда в черном сюртуке и белоснежной манишке, откинулся на спинку кожаного кресла и разглядывал стоящую напротив него механическую куклу в рост взрослого человека.

— Господин Зацепко, — пробулькал робот, выезжая из-за моей спины. — Студентка Амбросимова здесь.

Директор не повернул головы в нашу сторону.

Я взглянула на часы в форме маяка на огромном письменном столе директора. До урока оставалось двадцать минут.

— Доброе утро, — приветствовала я директора.

Зацепко оглянулся и, кивнув на мое приветствие, кряхтя, поднялся из своего кресла.

— Хороша, а? — спросил он, разглаживая короткими толстыми пальцами свою манишку, и без того идеально уложенную.

Кукла действительно была хороша, настоящая красавица. Я еле сдержалась, чтобы не пощупать ее за руку. В ней не было ничего металлического, она казалась живой! Щеки — алые розы, глаза пленительно сверкали. С нежно-золотой кожей, она была похожа на статую древней богини. Одетая в длинное платье цвета слоновой кости, с завышенной талией, белыми цветочками на горловине и открытыми плечами.

Только вот… у обычных автоматонов глаза бессмысленные, а у этой серые, внимательные, и голова наклонена чуть-чуть набок, словно смотрит на директора внимательно, лукаво.

— Господин директор, вижу, вы заняты, — вежливо обратилась я к Дэвиду Зацепко. — Я могу попозже вернуться.

— Ни в коем случае! — возразил директор и глянул на меня из-под густых ухоженных бровей. Мне показалось, что он с трудом оторвал взгляд от роковой красотки. — Незачем тянуть. Дело щепетильное. Отлагательств не терпит, — сообщил он с идеальной любезностью.