После слов воодушевления девушка еще сильнее укуталась в моей рубахе. Стояли мы так минут десять, пока красавица приходила в себя. Она тоже устала из-за каждодневной готовки, без возможности выбраться куда-либо.
Пока успокаивал ранимую особу, я неустанно смотрел на звезды. Все-таки в этом мире они гораздо ярче, чем в моем прошлом. Вот бы показать видимую красоту моим прежним друзьям, родственникам. — подумал я и взгрустнул от потери основной части воспоминаний. Вроде уже шестнадцать зим тут, а горечь так никуда и не пропала.
В какой-то момент я увидел странное пятно на камне, отличающееся от его цвета. Здесь каменные столбы обычно были темно-серого цвета, иногда просто серого, но точно не белый. Я пригляделся и ужаснулся. На каменной глыбе было белое пятно, озаряемое тусклым светом угасающего костра.
— Грэг, — крикнул я, от чего Эмми вздрогнула. — подожги какую-нибудь палку и принеси мне.
— Что, голубки, в темноте никак? — сострил парень и издевательски заржал.
— Быстрее! — рявкнул я, после чего с недовольным бурчанием подросток все же соизволил выполнить просьбу. Ребята тоже заинтересовались моему резкому возбуждению.
— Твою ж… — сглотнул Грэг, когда я осветил камень самодельным факелом.
Девчонки ахнули, прикрыв свои тонкие губы руками, а Салл побледнел на глазах.
Пред нашим взором на каменном столбе был белый отпечаток ладони, и судя по выцветшей краске, его давно здесь оставили.
— Нужно сообщить об этом, скорее! — произнес я и помчался в сторону деревни.
Я бежал достаточно быстро для ребят, поэтому вскоре оторвался от них на приличное расстояние. Деревня должна быть уже близко. На миг я увидел, как небо озарилось желтым свечением, словно что-то загорелось. Я немного опешил, а затем услышал пронзительный нечеловеческий вой.
Что? Неужели сейчас, сегодня? — неверя, подумал я.
Бам. В груди что-то щелкнуло. Со тороны поселения Мандо потянулось что-то странное, непонятное, но ужасное, через секунду осознал, что это сработал мой пассивный навык от некромантии — «Предчувствие смерти».
Хар'ак
Распластавшись на мягкой шкуре рогатого зверя, после очередного трудового дня, волк устало прохрипел и вздрогнул от резкого порыва ветра. Лежал он в доме у Вара, на кухне. Холод с трудом проникал в дом, а, с учетом неугасающего камина, должно быть даже жарко.
Зооморф нехотя приоткрыл глаза. В комнате стояла кромешная тьма, даже кончика носа на своей удлиненной морде волк не видел. В полудреме, пытаясь понять, что произошло, Хар'ак привстал, а затем его глаза от удивления превратились в два сверкающих звериных блюдца. Дрова в камине потухли, хотя он точно помнил, что подкидывал достаточно, чтобы проспать без опаски отморозить себе чего хотя бы часа три.
