А «Гиперборей» так-таки и опочил? Вообще, довольно жалкие стихи были, хотя и не «нашинские», но всё-таки – как стихи, не то, что в журналах».
<Датируется по содержанию 1913-1914 гг.>
«Пишу тебе, излагая те мысли, которые родились у меня после твоего последнего письма.
Так. – О сближении с кубофутуристами. Думаю следующее: их успех основан, главным образом, на скандале (это – безусловно), и притом чисто практическом, т. е. выступлениях с руганью. Я, конечно, не имею ничего против их литературной платформы. Даже больше: во многом с нею согласен. Поистине, отчего не плюнуть на Пушкина? Во-первых, он адски скучен, неинтересен, и заимствовать (в отношении сырого материала) от него нечего. Во-вторых, отжил свой век. И – т. д.
Антиэстетизм мной, как и тобой, вполне приемлем при условии его живучести. На днях пришлю тебе стихи, из которых ты увидишь, что я шагнул ещё далее, пожалуй, в отношении грубостей. И помнишь, Миша, мы говорили о необходимом, чрезвычайно необходимом противоядии Брюсовщине (и Гумилёву, добавлю).
Так вот что: шагай дальше. Туда же идут и кубисты. Разница между ними и нами должна быть только в неабсурдности. Нельзя же стихи писать в виде больших и малых букв и – только! Следовательно, почва для сближения между ими и нами (тобой и мной), безусловно, есть. Завяжи с ними небольшую дружбу и – переговори с ними, как следует. Я – согласен – и на слияние принципиальное. Мы, так сказать, – будем у них центром. Пришли, кстати, мне адреса некоторых из них (тех, с которыми ты будешь беседовать).
На акмеизм я, признаться, просто махнул рукой. Что общего (кроме знакомства), в самом деле, между нами и Анной Андреевной, Гумилёвым и Городецким? Тем более, что «вожди» (как теперь стало ясно), преследовали лишь свои цели.
Ведь мы с тобой – вiевцы (принимая Biй за единицу настоящей земной, земляной жизни), а они всё-таки академики по натуре.
Относительно издания сборника тоже вполне согласен: да, нужны и твой, и мой. Можно и вместе. (Хорошо бы пристегнуть стихи какого-нибудь кубиста. Мандель мне не особенно улыбается для этой именно затеи.) Лучше Маяковский или Кручёных, или ещё кто-либо, чем тонкий (а Мандель, в сущности, такой). Подумай надо всем и поскорее ответь мне. О «Быке на бойне». Он мне нравится, но не кажется ли тебе, что конец надо переделать. Ибо он для такой мощи слишком легковесен. Поразительно хороша строка – «хребта и черепа золотой союз».
<23.06.1915>
«Дорогой Миша!
