«Дело» Нарбута-Колченогого | страница 30
Осип Эмильевич Мандельштам. Поэт
В эти же годы Нарбутом был написан ряд рецензий – в том числе на Сергея Есенина, Николая Клюева, Осипа Мандельштама, Марину Цветаеву. Однако, несмотря на наличие художественного вкуса (что проявится в его издательской деятельности), дарования в себе критика он, в отличие от многих поэтов-современников, не проявил. Так что, можно сказать, что более чем кто-либо из его сверстников, Нарбут проявил себя поэтом, наиболее последовательно пришедшим от литературных деклараций к изображению человеческого бытия с его мрачными, но и радостными сторонами.
В 1913 году он активно сотрудничал с литературно-политическим ежемесячником «Вестник Европы», где печатал не только свои стихи, но и рецензии. Так, в апрельском и августовском номерах этого года вышли рецензии на творчество Городецкого, Цветаевой и Шагинян. В указанных рецензиях автор воздерживался от радикальных комментариев, подходил к оценке комплексно и основательно. «Наряду с прекрасными стихотворениями, – встречаешь ‹…› захлёстнутые мутью символизма пьесы», – пишет он о книге Сергея Городецкого.
Среди опубликованных им нескольких рецензий на стихи уже известных в то время поэтов одна из них была на две книги: одна из них – сборник Марины Цветаевой «Из двух книг», а вторая – на книгу Мариэтты Шагинян «Orientalia» (обе изданы в Москве в 1913 году). Владимир писал:
«Из всех русских поэтесс, когда-либо выступавших на литературном поприще, – писал в своей статье Владимир Нарбут, – пожалуй, лишь одна Каролина Павлова оправдала долгий и основательный успех, который неизменно сопровождал её. Её изысканный стих, действительно, – и упруг, и образен, и – главное – самобытен. Ни пятнадцатилетняя, унесённая ранней смертью О. Кульман, ни Ю. Жадовская, ни Мирра Лохвицкая, ни, наконец, З. Гиппиус, несмотря на утончённую архитектонику, – не дали большего в выявлении женского миросозерцания, чем дала К. Павлова. Последняя в “женской поэзии” по-прежнему занимает доминирующее и одинокое положение. Но верится, что придёт поэтесса, которая, не стесняясь, расскажет о себе, о женщине, всю правду, – расскажет так же просто и понятно, как раскрыл психологию мужчин Пушкин.
Укреплению этой веры в грядущую великую поэтессу способствуют, между прочим, сборники М. Цветаевой и М. Шагинян. И если первая колеблется ещё: идти ли ей по проторенной дорожке вслед за поэтами-корифеями, то вторая – дерзает весьма заметно. Однако причиной смелости, выказанной М. Шагинян, не приходится считать её “расовую осознанность”, как говорится в предисловии; что же касается молодости, то в ней не чувствуется недостатка и у М. Цветаевой. Напротив, нам кажется, что поэзия М. Цветаевой должна была бы определиться в более яркой форме, потому что первые две книги (особенно “Вечерний альбом”) названного автора намекали на это.
