– Вечеринка просто отстой. Но, пожалуй, мы сможем это исправить.
Она похлопала по карману на груди.
– Схожу за Самуэлем, – сказал я и пошел на танцпол.
* * *
Мы сидели в кафе, пока не покрылись внутри коричневыми годичными кольцами от застывшего кофе. Говорили в основном о памяти, как мы помним, почему, когда. Он рассказывал, что у него есть друг с фотографической памятью.
– Это просто безумие. Он помнит все. В идеальном хронологическом порядке. Да ты же его видела, он был на новогодней вечеринке.
– Огромный такой?
– Точно. Вандад.
– У него не фотографическая память, поверь мне.
– А у тебя какая память?
– Не знаю. Думаю, хорошая. Я помню то, что нужно помнить. И не паникую, когда что-то забываю.
– А я паникую. Не знаю почему. Так было всегда. Поэтому я составляю списки.
Самуэль потянул руку к внутреннему карману пиджака, немного помедлил и вытащил блокнот.
– И что ты записываешь?
– Все, что нужно помнить.
– Например, сегодня: Встретиться с Лайде в «Petite France»[17]? И потом: Облить себя водой?
– Точно. В самом деле, в детстве я так и делал. Когда я собирался позвонить кому-нибудь, в кого был влюблен, в первый раз, у меня был огромный список тем для разговора. Я до смерти боялся, что повиснет молчание.
– У тебя сохранились эти списки?
– Я храню все. Поэтому не записываю это в телефон. Списки сохранились, и самое забавное, когда их читаешь сейчас, это то, что у меня была такая жутко плохая фантазия. Вопрос первый: Есть планы на лето? Вопрос второй: Что делала прошлым летом? Вопрос третий: Любишь лето? Вопрос четвертый: Как насчет планов на Рождество?
– Ты же меня об этом спрашивал?
– Вот именно. Господи, храни списки!
* * *
Мы прокрались в спальню, на небе цветами распускались одинокие петарды, раздавались залпы фейерверков. Пантера достала вязкий кусочек глины, завернутый в фольгу, подогрела его зажигалкой, разделила на четыре части, убрала самую большую часть в карман, дала нам по шарику и проглотила свой.
– Что это? – спросил Самуэль.
– Привет из Берлина, – ответила Пантера.
Мы проглотили, и, когда мы вышли из спальни, вечеринка стала в два раза веселее. Музыка лучше, народ красивее, даже Лайде казалась милой. Пантера принесла махровый халат из ванной и порвала танцпол, я поставил три песни подряд, Пантера велела всем повторять, как за тренером, движения халата, и никто не спросил зачем, Пантера кричала, что так надо, и народ ее слушался, иранцы виляли бедрами перед университетскими девчонками, девчонки подкатывали к латиносам, латиносы поднимали бокалы со словами «viva la revolución»
