— Шансы хоть какие-то есть?
— Смотря на что, — уклончиво ответил адвокат.
— На то, что нас оправдают. Записи камеры наблюдения из той комнаты к делу приобщили?
— Следователь обещал вообще все записи со всех камер клуба отправить на экспертизу. Он нам нравится, настроен всё раскопать по полной программе. Только вот одно «но»… — кальмар замолчал.
— Что ещё за «но»? — занервничал Лёха.
— В комнате, где были убиты господин Чэгээ Чылоо, нет камер видеонаблюдения, из этого помещения есть отдельный выход на улицу и тоже без камер. Это сделано специально, чтобы исключить возможность отследить, кто приходит к VIP-гостям. Ну, вы же понимаете, дело-то интимное.
— Но если нельзя проследить, кто его убил, то можно ведь увидеть, что мы этого не делали, — резонно заметил Жаб. — Мы-то под камерами были всё время!
— Сложновато будет это доказать, — развёл щупальцами кальмар. — Вы в комнате с убитым около минуты находились. С вашими-то навыками можно и троих прикончить за это время. Но всё равно мы бы на вашем месте так сильно пока не переживали. У нас есть продуманные решения.
— Не переживали? — разозлился Жаб. — Ты, вообще, понимаешь, каково это, когда тебя собираются судить за то, что ты не делал?
— Понятия не имеем. Нас, кроме как в излишнем потреблении холестерина, обвинить не в чем. Мы ничего противоправного не совершали, — ответил явно не желающий примерять на себя шкуру комедиантов адвокат.
— Мы тоже! Но, как видишь, нас судят за убийство! — разошёлся амфибос.
— Жаб, успокойся! Всё будет нормально, — решил приободрить товарища Лёха, при этом осознавая, что более идиотскую фразу в данном случае придумать было сложно.
— Мы тоже считаем, что надо успокоиться, — поддержал Ковалёва адвокат. — Говорим же, у нас есть план.
— И какой у тебя план? — никак не успокаивался Жаб.
В этот момент открылась дверь, и в комнату заглянул секретарь суда.
— Защитник Алексея Ковалёва и Вэллоо-Колло-Чивво, пройдите в зал заседаний! Через десять минут начнётся слушание.
Секретарь скрылся, а адвокат, улыбнувшись перед выходом, сказал Жабу:
— Через десять минут и узнаешь. И не переживай, твой друг прав: всё будет хорошо, мы контролируем ситуацию.
Кальмар вышел, а Жаб вопросительно посмотрел на Лёху.
— Да, — сказал бывший штурмовик. — Мне тоже трудно представить, как это пугало восьмирукое может контролировать ситуацию. Но в одном он прав: через десять минут узнаем.
Жаб хотел что-то ответить, но не успел: открылась дверь, в комнату опять заглянул секретарь и объявил:
