Мы начали обсуждать одно из следствий предлагаемой гипотезы. Популяции, проникшие в Южную Азию южным путем и сохранившие в наибольшей степени (вследствие изоляции) древние морфологические особенности, должны иметь очень низкую среднюю концентрацию DRD4 7R. Таковыми должны были быть (если гипотеза правильна) андаманские аборигены. Если недавнее землетрясение и цунами в Андаманском море не уничтожили полностью популяцию острова Северный Сентинел и племя джарава на южном побережье острова Большой Андаман, данное предположение можно будет проверить. Генетикам неплохо было бы это сделать, приложив усилия, необходимые для того, чтобы убедить правительство Индии дать официальное разрешение на такие исследования. Кстати, одной из неприятных особенностей современной цивилизации является то, что судьба этих малочисленных популяций, оказавшихся в самом центре ужасной природной катастрофы, в первые недели 2005 года совершенно не интересовала мировые средства массовой информации.
Итак, первые африканские популяции Хс должны были находиться в относительно неблагоприятной природной среде (я писал об этом ранее. – Казанков 2002: 76–86), на окраинах благоприятных экологических зон, занятых физически более сильными популяциями архаических людей. Согласно современным данным об антропогенезе, это, как уже обсуждалось выше, было эритрейское побережье Красного моря. В то время (около 80 кн.) у первоначальных популяций Хс еще не было преимущества в виде наличия техники верхнего палеолита, а возможно, не было и совершенного языка. Обширные внутренние просторы Западной Азии находились, вероятно, в период 70–50 кн. целиком в распоряжении неандертальца, а многие районы Юго-Восточной Азии (например, остров Ява) – в распоряжении потомков питекантропа до 40 кн. (Swischer et al 1996; Storm 2000: 225–259; Shutler et al. 2004: 88–93). Отметим попутно, что Карлос Лалуэса Фокс, член исследовательской группы Эрики Хагельберг в Кембриджском университете, извлек ДНК из 42 (из имевшихся 70) образцов волос андаманских аборигенов (почти наверняка с острова Большой Андаман) и амплифицировал короткий сегмент митохондриальной ДНК. Согласно новейшим исследованиям, андаманцы (включая джарава и онге) имеют высокий процент гаплогруппы М2 mtDNA, характерных для древнейших насельников вида Хс в Южной Азии (Endicott et al 2003: 178–184; Thangaraj 2002).
Отдельные популяции раннего Хс, как уже говорилось выше, предположительно покинули Восточную Африку около 80 кн. и достигли Азии ранее 74-го тысячелетия до наст. времени. Такую датировку можно сделать, по мнению Оппенхаймера, исходя из следующего обстоятельства. Извержение вулкана Тоба на Суматре 70 кн. привело к массовому вымиранию популяций Хс на восточном побережье Индии (вследствие наступления «ядерной зимы»), создав около 70 кн. эффект бутылочного горлышка, о чем свидетельствует распределение соответствующих (древних) гаплогрупп mtDNA в современных популяциях. Австралии Хс достиг не позднее 60 кн. (Oppenheimer 2004: 255). Генетические расчеты (с помощью принципа так называемых «молекулярных часов») дают «дату» около 68 кн. (Fullagar 1996: 751–773). Весьма интересно то, что наиболее ранние насельники Австралии принадлежали (люди из Мунго) к грацильному типу, а робустные (то есть со сравнительно толстыми кос тями черепа и другими архаическими особенностями морфологии) представители Хс проникли в Австралию позднее. Согласно данным по mtDNA, австралийские аборигены принадлежат к линиджам М и N человека современного вида (эти гаплогруппы распространены, в частности, в Южной Азии) и не имеют никакой примеси генов
