— Отсюда же — из мешка, — ответил Каарель.
— Мы достаточно натерпелись, на ваш мешок надеясь, сыты по горло, — язвительно ответила старуха.
— Если эта мука вам не по вкусу, берите где знаете, лучшей у меня для вас нет.
— Ну, это мы посмотрим, есть или нет, — угрожающе прошипела старуха. — Мы как дали вам усадьбу со всем добром, так и обратно будем требовать, доставайте где хотите. Голодать из-за вашей нерадивости мы не намерены.
— Боже милостивый! Мать, да ты сама видишь — у нас ничего нет, как и у вас; откуда же нам это ваше добро взять? Рожь уже обмолоченная в мешках стояла в амбаре да на гумне, а что от нее осталось? Ни зерна! Клади зубы на полку — и все тут. О семенах на весну и говорить нечего — их придется либо покупать, либо в долг брать.
— Уж не мы ли виноваты, что нам приходится голодать? — спросила старуха.
— Никто вас не винит. Но и мы не виноваты. Грех да беда на кого не живут, — молвил Каарель.
— Да разве это беда для такого молодца, как ты? — насмешливо заметила теща. — Пустишь в ход свои городские денежки, и все будет в порядке. Сторонись, старые, не подходи близко!
— Ох, дались тебе эти городские денежки! Не горюй, скоро я их оттуда возьму — ведь у нас и телеги порядочной нет, старая рухлядь одна! Даже дровней нет; какие были — хорошие ли, плохие ли, — на небо полетели. Жди, когда обратно прилетят.
— Как бы там ни было, а я от своего не откажусь, — заявил старик. — Пускай вам останется и усадьба, и семьсот рублей, что я за нее внес, а за пожитки свои буду с вас требовать.
— Конечно, можешь требовать, я спорить не буду. И сейчас для этого как раз самое подходящее время. А только знаешь, тесть, я не в первый раз такого кровопийцу вижу, видел и почище, — произнес Каарель, подавляя бешенство.
От слова «кровопийца» у старухи глаза полезли на лоб, она точно стала выше и толще, а с языка ее посыпались слова — одно хлеще другого.
— Кровопийца? — кричала она. — Это кто кровопийца? Это я из своей дочки кровь пью? Что я тебе — комар или пиявка какая-нибудь? Если мы своего права требуем — значит, мы кровопийцы! Ну, хорошо же! Тогда отдавайте мне и семьсот рублей, которые старик внес за землю. Тогда поймете, что такое кровопийца.
— В таком случае берите себе всю землю, — отвечал Каарель. — Все бумаги выправлены на имя отца, мое дело сторона. Мы с Тийной построим себе хибарку на чужом участке, как-нибудь проживем. Весной пойду на болото торф резать. Сааремасцы же кормятся там и деньги зарабатывают, почему же мне не заработать? А то в город переберемся; живут там люди, и мы проживем. Пока руки-ноги целы, с голоду не помрем.
