Он был разделен на две части – в одной шерстили отъезжающих, а во вторую, спокойную, запускали приехавших. Фууу… Сам себя запугал до обморока. Ну конечно же – они ищут деньги, которые будут вывозить из города, а что в него привезут, их сейчас не интересует.
Постоял, допил лимонад, унял дрожь в коленках и пошел дальше, подняв с полу тяжеленький саквояж. Банда уже беспокойно поглядывала на выходы из вокзала – не случилось ли чего? Распопов улыбнулся и доложил:
– Обсерватория тут рядом, в строну реки примерно верста. Центр города на той стороне, версты четыре.
– Нужны две гостиницы рядом, поприличнее и попроще, на этой стороне. Свисти извозчиков, они должны знать.
Меня с Дрюней отвезли в гостиницу Вентцеля на Михайловском проспекте, а Распопова с Ароновым высадили чуть ближе, у караван-сарая в переулках. Так вот тут назывались гостиницы, еще с турко-персидских времен. И стоило войти в номер, как меня буквально расплющило – накрыл откат от нервяка на вокзале. Нет, какие же все-таки мы дилетанты! Тащить бомбы на себе поездом…
Но забежал веселый Дрюня и потащил знакомится с местной кухней в ближайший духанчик, где уже сидели земляки.
– Действуем так: сходите к обсерватории, посмотрите, что там да как, по возможности понаблюдайте подольше, но так, чтобы вас не заметили.
Покровцы кивнули, Дрюня уточнил:
– Если что, комнатку снять можно?
– Можно. Я пока к толстовцам съезжу, посмотрю, вернусь послезавтра.
Толстый духанщик с помощью шустрого паренька принялся метать на стол тарелки с зеленью, рыбой и прочими дарами Грузии. Из заднего дворика одуряюще тянуло шашлыком, компания за дальним столиком то и дело взрывалась тостами. Хозяин только и успевал наполнять кувшины вином из огромного бурдюка.
Там, по указаниям портье, нас и нашел Эдишер Лионидзе. Его я предупредил телеграммой еще из Питера и он вызвался быть моим проводником в толстовскую колонию. Натуральный князь, бог знает какого древнего рода, только из младшей обедневшей ветви – служил себе, служил, потом познакомился с толстовством и все, решил жить земледельческой жизнью.
– Гагимарджос, Григори-батоно! Если вы готовы – предлагаю ехать прямо сейчас. Три станции на поезде, да еще верст двадцать в повозке – до ночи успеем.
Я оглядел соратников – все трое кивнули. Езжай, мол, Ефимыч, без тебя справимся.
Дорога от станции все время шла в гору, и повозка еле тащилась, что никак не беспокоило нашего возницу. Село солнце, сразу и резко, как бывает только в горах, наступила ночь. В голову сами собой полезли мысли про знаменитых кавказских разбойников – абреков. Тем более что совсем недавно они лютовали тут в спайке с революционерами.
