– Ты чего мрачный такой стал? Надулся? – Елена дернула меня за локоть.
– А, ерунда, – махнул я рукой. – Вон президент идет, пойдем знакомиться.
Ну и началась говорильня. Порыв французского гения, все такое. Вуазены и Сеген, в арендованных фраках, волосы набриолинены, не иначе, все утро у куафера провели. И сияют, сияют. Хотя как же иначе – сидели стартаперы в своих сарайчиках ковыряли свои железки, строили дичь, которую серьезные люди в лучшем случае считали за баловство, в худшем – быстрым способом угробиться. И вдруг – н-на! Перелет, триумф, приглашение в президентский дворец, которого при ином раскладе им как ушей своих не видать… Вон, вокруг них уже солидные господа вьются, наверняка банкиры и промышленники.
– Выстрелил прожект, да еще как! А все почему? А потому что я такой храбрый и гениальный, да, Лена?
– Ох, Гриша, не заговаривайся. Высоко залетел, сам знаешь, что дальше.
Тем временем нас подвели к президенту. Поскольку прием имел частный, а не государственный характер, на плотном дедке был простой фрак, без атрибутов главы государства – ленты, звезды Почетного Легиона, цепи на шее или что там президентам положено, вместо короны, скипетра и державы? Простой народ должен видеть, что это Власть! Ого-го, вся в золоте и сиянии! Склонись!
А так – хороший такой животик, наверняка любит господин президент поесть, крупный нос, набрякшие веки. Прическа и борода старомодные, с такими он бы отлично смотрелся в качестве командира бригады или дивизии на Гражданской войне в США, только кепи с лаковым козырьком и не хватает. И трубки.
Представили, пожали руки, Арманд Фальер не преминул рассказать о том, что сам из крестьянского сословия – дед пахал, отец в землемеры выбился, а уж он сам и университет закончил и карьеру политика сделал. Я же только кивал благосклонно, поскольку понимал с задержкой – пока там Лена переведет… Наверное, Нелидов, который был приглашен на прием, так сказать, по должности, мог бы перевести и получше, но он изо всех сил делает вид, будто я его не замечаю. Помнит, чем прошлая встреча закончилась, ну и бог с ним, обойдемся.
Президент же, заметив мою заминку с пониманием, с улыбкой сказал:
– Сожалею, что вы ударились о землю в Англии, а не во Франции…
– Почему же?
– Тогда бы вы заговорили на французском!
Посмеялись. Разговор мало-помалу перетек на политику и я опять давал пророка – пучил глаза, хватался за крест и вещал, что грядет большая война. Французам это само собой понятно – пепел Эльзаса и Лотарингии стучит им в сердце – но они еще не понимают, что это будет не трехмесячная прогулка парадным шагом, а четырехлетняя бойня нон-стоп. Лунный пейзаж примерно так по всей Бельгии. И даже на фоне остальных армий, после англо-бурской войны срочно переодевающих солдат в зеленое, серое, хаки и фельдграу, французы продолжают цепляться за синие кителя и красные шаровары. Вот я и потыкал, сколько мог, что драться придется несколько лет и ценой миллионов погибших.
