Александр Иванович Вольф писал в «Хронике петербургских театров»:
«23 мая 1840 года на спектакле „Капризы влюблённых“ П. С. Федорова несколько молодых людей под предводительством кавалериста А-ва, приняв изрядное количество рюмочек в буфете, вошли в зал, а сам А-в, заняв место в первом ряду, стал громко комментировать действия актёров, перекрывая их голоса. Особенно досталось бедной Асенковой. Ей пришлось выслушать самые непечатные циничные выражения, наконец она не выдержала, разрыдалась и убежала за кулисы… Всего примечательнее то, что ни соседи пьяной компании, и никто из публики не отважился вмешаться в дело и прекратить скандал. …Вслед затем занавес опять поднялся, и пьеса продолжалась своим порядком. Обиженную, конечно, приняли восторженно. Как было слышно, Г. А-ва перевели в армию тем же чином и отправили на Кавказ».
Но неужели же у неё не было иных поклонников, кроме императора, который ну ни при каких обстоятельствах не мог завести с ней роман. Нужно было просто знать государя! Знать его отношение к семье.
И вот однажды к Асенковой подошёл после спектакля молодой человек.
— Позвольте представиться! Павел Воинович Нащокин! — И прибавил: — Я близкий товарищ Пушкина.
— Очень приятно! — кивнула Асенкова и заметила: — Как интересно! Вы действительно дружите с Пушкиным?
— Да, мы с ним вместе учились в Царскосельском лицее. Но я выбрал воинскую службу. Состоял в Измайловском полку.
Однажды Варвара Асенкова пригласила его в гости. Он с радостью согласился.
У актрисы часто собирались писатели, поэты, художники, музыканты — все, кого объединяла любовь к театру.
Нащокин наговорил массу комплиментов. Он заявил, что часто бывает на спектаклях Варвары, что в восторге от её исполнительского таланта.
С тех пор, с того самого первого посещения Нащокин стал часто бывать в гостях у актрисы.
Однажды он обратил внимание на стоящий на столе подсвечник, при свете которого Варвара, как она сообщила, учила свои роли.
Варвара обнаружила, что подсвечник исчез. Выяснилось, что Нащокин выкупил его у гувернантки как память о ней, своей обожаемой актрисе.
Нащокин «оправил подсвечник в серебро» и поставил его у себя в имении на самом почётном месте и часто подолгу смотрел на него, мечтая о новых встречах с Варварой Асенковой, мечтал быть с ней рядом всегда. Но мечта его оказалась несбыточной.
А злые языки, оставив в покое сплетни о романе с государем, стали нашёптывать Нащокину пасквили — рассказывали о её романах с различными чиновниками, о романах, которых на самом деле не было.
