.
Опий в холерных поносах редко употреблялся одесскими врачами в больших приемах, а еще реже в чистом, в концентрированном состоянии. Большею частью его давали значительно разведенным различными летучими и ароматными каплями, например, в виде капель Иноземцева>36, Тильмана и Вундерлиха. Если затем много пользовавшихся от поноса и поноса со рвотой выздоравливало и в последующем тифозном периоде у них редко обнаруживалась непробудная спячка, как это случалось в настоящую эпидемию во Франции и Италии, то это происходило как от более умеренного и осторожного употребления опия русскими врачами, так и от того, что он у нас давался в смесях, содержащих одновременно кучелябу, как в каплях Иноземцева, и мятное масло, либо аммиачный раствор. В уравнительном же периоде школа и последователи профессора Боткина с блестящими результатами употребляли солянокислый хинин, продолжая его приемы до полного выздоровления>37. Точно так же в продромальных поносах, как и в детской холере, чистый солянокислый хинин либо с прибавлением дробных количеств опия производил решающее и благотворное действие.
Несмотря на то что в 1865 г. случаи холеры проявлялись в небольшом числе и в разных местах в атипичных формах и, по-видимому, в легких степенях, никому из врачей не приходило в голову выделять эти легкие и с неполною группировкою холерных признаков случаи в особую рубрику сезонной или местной холеры либо называть их спорадическими. Напротив, все считали их продолжением гнездившейся у нас азиатской холеры, а потому и не надеялись, что с наступлением зимы это бедствие совершенно прекратится. Напротив, полагали, что, из-за наступивших рано холодов болезненный зародыш не успел еще достаточно развиться в эпидемии при условиях, представляемых со стороны жизни и местности города, и что немалым тормозом к проявлению обширной эпидемии служила привычка жителей противодействовать вредным влияниям заразы, – тем более что приезжие чаще других заболевали. Поэтому все и ожидали, что затихшая к зиме холера может еще повториться летом. И действительно, на следующий год, с наступлением жары и засухи, она сразу обнаружилась в низменных, приморских и пригаванных улицах и в низком и нечистом предместье – Пересыпи. А затем и в высоко расположенной Молдаванке, по южной окраине которой протекает безымянная, нечистая и почти пересохшая речка (многими называемая Лопатью). Но все-таки и в этот год вообще было так немного больных, что для спорящих о различии между азиатскою и доморощенною холерою открывалось обширное поле. Гораздо сильнее она проявлялась в следующие годы вплоть до 1872 г, и не только в Одессе, но и в окрестных местностях по Днестру и другим водным бассейнам.
