Начало Арише не очень понравилось, но дальше она слушала напряженно, жадно:
Едут с товарами в путь из Касимова
Муромским лесом купцы.
Есть для тебя у них кофточка шитая,
Шубка на лисьем меху,
Будешь ходить ты, вся в злато облитая,
Спать на лебяжьем пуху.
Много за душу твою одинокую,
Много я душ погублю, —
Я ль виноват, что тебя, черноокую,
Больше, чем душу, люблю!
Ариша многого не понимала в песне, но песня захватила ее. Ей было страшно и сладко слушать. Когда он кончил, она тихо и быстро сказала:
– Еще!
– Все! – ответил мальчик.
Она приняла от него книжку и показала на страницу, точно не веря ему:
– Тут это написано?
– Тут.
Она ничего не сказала и отошла от него.
Она долго ждала случая, когда опять мальчик, в тот же общий сонный час, вышел с книжкой на крыльцо. Она подстерегла его и, оглядываясь на окна дома, чтобы кто-нибудь не увидел, подсела к нему на нижнюю ступеньку.
– Прочти мне опять.
Но у него была другая книжка – растрепанный сонник, – и он сказал, что тут этого нет. Он показал ей книжку: на ней была огромная, смеющаяся луна и человек в мантии и в короне тонкой длинной палочкой показывал на ее желтую рожу. Ариша взяла в руки и эту книжку, но, полистовав, подержала недолго. Она ткнула пальцем в какое-то место и просила прочесть. Он прочел. Все было ей непонятно, что такое «опасная встреча» от того, что во сне увидишь пиковую даму с фрейлиной?
На следующий раз она не просила его читать, не брала в руки книжку – это опять был песенник, – она прямо сказала ему:
– Я хочу читать.
Он не понял ее. Он не знал, что она неграмотна, – и протянул ей книжку, но она, покраснев, отстранила его руку и упрямо повторила:
– Хочу читать.
Тогда он понял ее – и смутился.
Он не знал, как взяться за дело. А она стояла над ним и требовала:
– Хочу читать.
Волей-неволей он посадил ее рядом с собой и, путаясь и краснея, стал показывать буквы. Она плохо понимала, а он плохо объяснял, он смущался и хотел прекратить урок, но она требовала продолжения. И когда кто-то хлопнул рамой в верхнем этаже и мальчик пугливо оторвал от нее книжку, она сказала:
– Приду опять.
И выбрала скоро случай и пришла к нему учиться. Приходя, она ни о чем не разговаривала, а требовала, чтобы он показывал ей склады, и робко начинала читать слова, и когда ошибалась, он стыдился ее поправить, а она нетерпеливо, притоптывая ножкой, пеняла ему, заметив, что он не останавливает ее:
– Ну, что ж ты меня не учишь?
К концу лета она читала не хуже него.
