Хедвиг шагает дальше. Дует прохладный весенний ветер. Зеленеющие деревья усыпаны бутонами. На каждой ветке сидят птички и радуются, что морозы миновали. Они пищат и щебечут так, что лес больше напоминает джунгли.
Пойду-ка я к дачным домикам, думает Хедвиг. Они стоят вдоль дороги за ручьём. Но сначала она проходит мимо коричневого дома. Здесь живёт умственно отсталый человек. Папа при встрече обычно с ним разговаривает. Хедвиг — нет. Иногда он ведёт себя немного странно. Несколько раз Хедвиг видела, как он стоит
посреди дороги и роет ямку, а потом закапывает. Хедвиг решает его не беспокоить и идёт дальше.
Спуск к ручью крутой, перелезать на ту сторону трудно. Выбравшись наверх, Хедвиг совсем запыхалась. Вот уже и до домиков недалеко. Последний отрезок пути Хедвиг бежит.
Но какое тут всё жуткое. На заросших клумбах с прошлого лета торчат сухие коричневые стебли. На траве валяются гнилые яблоки.
Хедвиг медленно крадётся к одному из домиков. Осторожно стучит в дверь. Но ей никто не открывает. В окне, задрав лапки, лежат дохлые мухи. Дачники ещё не приехали.
Хедвиг грустно бредёт обратно к дороге. У неё девятнадцать писем и ноль соседей. В кофейнике грохочет одинокая печенька. Нижняя губа дрожит. Гадские соседи. Гадская дорога, у которой никто не живёт. Гадские дачники! В июне — так пожалуйста, они тут как тут, а на Пасху засели в городе, как куры на насесте. Наверняка ещё и конфетами объедаются.
С мокрыми от слёз глазами Хедвиг сбегает к ручью, перебирается на ту сторону и бежит дальше, домой. Я вам покажу, думает она. Я вам покажу! Голова у Хедвиг закипает от жажды мести.
Она берёт фломастеры и закрывается у себя в комнате. Потом выбирает цвет. Всегда трудно подобрать такой, чтобы было похоже на цвет кожи. В конце концов она останавливается на розовом и снова разворачивает все письма.
И начинает пририсовывать пиписьки. Петухам, курицам, цыплятам и зайчикам. Кому-то она рисует грудь — длинную отвисшую грудь. Кому-то вместо мужских пиписек она рисует коричневые кудряшки, как у тётенек. ВЕСЁЛОЙ ПАСХИ! — пишет она. ВЕСЁЛОЙ ПАСХИ! — с восклицательным знаком.
Она запихивает письма в карман и снова выходит из дома. Солнце стоит уже не так высоко. Скоро оно исчезнет за елями, далеко у горизонта.
Добравшись до дачных домиков, Хедвиг раскладывает письма по ящикам. Иногда она даже опускает по два письма в один ящик, пото-
му что писем слишком много. Наконец карман пуст, и она бежит домой. Смех клокочет у неё в животе. Вот бы увидеть лица дачников, когда они приедут в июне и откроют свои почтовые ящики.
