Идея высшего управления событиями доходит до освящения успеха самого по себе. Предприятие удается, следовательно, оно благословляется богом, следовательно, оно хорошо. Возникает спор между старыми городами Ростовско-Суздальской земли и новым – Владимиром. Владимир успел в споре; он берет перевес: это – чудо Пресвятой Богородицы. Замечательно место в летописи, когда после признания, что ростовцы и суздальцы, как старейшие, действительно поступали по праву («хотяще свою правду поставити»), после того как дело этих городов подводится под обычай всех земель русских, летописец говорит, что, противясь Владимиру, они не хотели правды божией («не хотяху створити правды божия») и противились Богородице. Те города хотели поставить своих избранных землею князей, а Владимир поставил против них Михаила, и летописец говорит, что сего же Михаила избра Святая Богородица. Таким образом, Владимир требует себе первенства в земле, на том основании, что в нем находилась святыня, которая творила чудеса и руководила успехом. Володимирцы, рассуждает тот же летописец, прославлены богом по всей земле, за их правду бог им помогает; при этом летописец объясняет, почему володимирцы так счастливы: «егоже бо человек просит у бога всем сердцем, то бог его не лишит». Таким образом, вместо права общественного, вместо обычая, освященного временем, является право предприятия с молитвою и божия соизволения на успех предприятия. С виду покажется, что здесь крайний мистицизм и отклонение от практической деятельности, но это только кажется: в самой сущности здесь полнейшая практичность, здесь открывается путь к устранению всякого страха пред тем, что колеблет волю, здесь полный простор воли; здесь и надежда на свою силу, здесь умение пользоваться обстоятельствами. Владимир, в противность старым обычаям, древнему порядку земли, делается верховным городом, потому что богородица покровительствует ему, а ее покровительство видно из того, что он успевает. Он пользуется обстоятельствами; тогда как его противники держатся боярством, избранным высшим классом, Владимир поднимает знамя массы, народа, слабых против сильных; князья, избранные им, являются защитниками правосудия в пользу слабых. О Всеволоде Юрьевиче летописец говорит: «Судя суд истинен и нелицемерен, не обинуяся лице силных своих бояр, обидящих менших и работящих сироты и насилье творящих». Вместе с тем право избрания, вечевое начало принимает самый широкий размер и тем подрывает и уничтожает само себя. Князя Всеволода Юрьевича избирают владимирцы на вече пред своими Золотыми воротами не одного, но и детей его. Таким образом, вечевое право считает возможным простирать свои приговоры не только на живых, но и на потомство, установлять твердый, прочный порядок на долгое время, если не навсегда, до первого ума, который возможет найти иной поворот по новому пути и повести к своей новой цели, возводя по-прежнему в апоте-оз успех предприятия, освящая его благословением божиим.
