Но нет, нет! Милая, она уже никак не может быть такой... она постарела. Это просто похожая на нее молодая женщина. Бывают, бывают похожие... Говорят, у каждого человека на свете как минимум семь двойников...
Ночью он лежал и закрытыми глазами смотрел в прошлое. Жена спросила:
- Ты чего так дышишь? Ты не спишь? Он что-то ответил. И все продолжал думать: "Нет же, просто так, случайно, не возникает столь полное соответствие. Эту фигурку или с самой Нели лепили, или... - И вдруг его ужалила мысль. - А если у нее дочь родилась?!. Ей сейчас двадцать?.."
К утру сердце изнылось. Что же делать? Может, взять отпуск и слетать в Питер, сказав жене, что летит в НИИ ГА (научно-исследовательский институт геологии Арктики), где у его были когда-то знакомые геологи? От них узнать, не видели ли в Питере Нелю? И по Невскому пройти, заглядывая безумными глазам в звездные витрины? На работе-то отпустят, тем более что зарплату не платят вот уж с полгода, но на какие шиши лететь?..
Господи, это она, она в камне.
..........................................................................
Молодой, говорливый, с кудрями, как у цыгана (только кудри белесые), с горящими глазами, как у гипнотизера, он прилетел когда-то за Полярный круг. Старенький самолет ЛИ-2 кружил с полчаса над аэропортом и, наконец, дико кренясь и увлекаясь бешеным ветром в сторону, все же приземлился. Подпрыгивая и разворачиваясь против воли, замер... Самохин увидел через мутный иллюминатор, как навалившись на крылья в чернильной мгле человек десять пытаются его удержать.
Летчик, выходя из кабины, добродушно буркнул кому-то из знакомых пассажиров ( а впрочем, тут все свои, норильчане, скрывать нечего!):
- Считайте, что во второй раз родились...
И только теперь до Самохина дошла истинная причина того, почему самолет так долго кружил в метельной бездне. На ватных ногах юный геолог последовал за всеми в воющую ночь, где сиротливо кое-где мигали желтые электрические фонари. Полный восторга и страха ( был на краю гибели и вот, он жив!), Самохин въехал на криволапом автобусе в незнакомый легендарный город, в его круглосуточный электрический свет и, спиной к ветру, хохоча, еле дотащился до гостиницы на краю площади.
Никогда в жизни, ни до того, ни после, он не видел такого радушия, с каким встречают командировочных в этом сером, огромном, вздрагивающем доме с белыми атлантами и кариатидами, наметенными на балконы снежным бураном. Милые северные красавицы угощали залетных молодцов горячим желтоватым мясным бульоном и раскаленными пирожками со сковородки. Наливали алчущим водки. Подавали пожилым крепкий, как деготь, чай. Этот сказочный буфет располагался прямо перед входом, на первом этаже.
