– Демьян…
– Аля? Ну, наконец ты пришла в себя.
– Мама? А где… где майор? Где его люди? – заволновалась Аля, диковато осматриваясь по сторонам.
– Тише-тише, – мама преодолела комнату и возникла у нее прямо перед глазами, заслоняя обзор своим телом. Потрепала ее по волосам. – Все хорошо, моя девочка. Теперь все будет хорошо.
– Где майор?
– Ну, какой майор, милая?
– Тот, которого отец послал, чтобы меня спасти!
Але хотелось кричать. Необходимость объяснять настолько очевидные вещи отнимала последние силы. И почему-то злила ее без меры. Алине казалось, что мать и сама все знает. Не может не знать. А сейчас зачем-то притворяется, нарочно лишая Алю шаткого равновесия.
А может, происходящее не прошло даром для ее психики, и у нее наметилась паранойя?
– Да откуда же мне знать? Наверняка он там, где обычно бывают люди после успешного выполнения поставленной задачи. Господи, Алька, как я волновалась… – мама протянула дрожащие руки, обняла Алину и с несвойственным ей волнением прошептала в её взмокшие от холодной испарины волосы: – Тебе не нужно об этом беспокоиться. Лучше вообще об этом не думай. Не вспоминай. О себе думай, слышишь?
Аля отшатнулась, и руки матери застыли в воздухе двумя сломанными крыльями.
– Я хочу знать, выжил ли майор Богданов. Он прикрывал меня своим телом и был тяжело ранен.
Под ничего не понимающим растерянным взглядом матери Аля свесила ноги с кровати, встала и дико осмотрелась по сторонам. Ее тошнило. То ли от голода, то ли от страха никогда больше не увидеть Демьяна.
– Он здесь? В госпитале?
– Послушай, милая, это – частная клиника. Думаю, если этот человек… майор – действительно пострадал, ему оказывают помощь в каком-то профильном учреждении. Для военных…
Частная клиника? В Э*? Ничего не понимая, Аля прижала пальцы к вискам и сделала несколько глубоких вдохов.
– Вернись в кровать, солнышко. Ты еще слишком слаба. Я позову доктора.
Какого доктора? Почему с ней обращаются как с душевнобольной?!
– Ты не понимаешь! – опять закричала Аля. – Я должна знать, как он… Я люблю его! Я люблю его…
– Давай мы об этом поговорим потом. Когда тебе станет получше.
Понимая, что ничего своими просьбами не добьется, Аля шагнула к двери. В тот же миг та открылась, и на пороге возник мужчина. Полноватый. Рыжий, с большими широкими ладонями, сплошь усеянными веснушками. Совсем не араб.
– Что тут у нас за скандал? – приветливо улыбнулся он.
– Мне кажется, Алине нужно еще немного успокоительного.
