- Ты че, горилла слепошарая, не видишь, куда идешь?!
- Эй! – закричала Люба, - оставьте его в покое!
- Извините, ребят, я правда увлекся. Мне очень жаль…
Но этой своре уже не нужны были извинения. Им была нужна кровь. Люба оттолкнула одного. В панике осмотрелась.
- Ребят, прекращайте. Идите, куда шли… - вмешалась я дрожащим голосом.
- А тут у нас кто? Защитница выискалась? Тебе что, наших мужиков мыло, что ты с гориллой черномазой спуталась?
- Хватит! – вмешался Обри. – Все. Ребята… Мы уходим.
Но уйти нам как раз и не дали. А дальше все завертелось с немыслимой скоростью. На Обри накинулись толпой и стали избивать. Люба бросилась с криками его защищать. А я… я как будто на секунду застыла. Но вовсе не потому, что струсила. Я не могла рисковать ребенком. Я… не… могла.
- Прекратите! – заорала я. – Полиция! Поли… - закончить мне не дали. Один из парней вырвался из эпицентра драки и что есть силы меня толкнул. Прямо под колеса движущейся по переулку машины. Я еще успела подумать – это конец. А потом удар. И все… Все.
По идее все, что происходило потом, я не должна была видеть. Да и не видела… просто слышала крики, шум. Как надо мной причитали Люба и Обри. Сирену скорой.
- Она беременна! Вы меня слышите? Нужна бригада… - говорила подруга кому-то неестественным, будто захлебывающимся голосом. Она плакала? Никогда не видела Любашу плачущей… Как больно.
А потом знакомый лязг каталки, звук захлопывающихся дверей, обрывки переговоров бригады скорой с приемником, где меня наверняка уже ждали.
И дальше только боль, боль, боль…
- Ариша?
Орлов! И ведь узнал… Даже такую узнал.
- Подруга сказала, что у нее двадцать восьмая неделя беременности…
Заминка. Или мне показалось? Каким-то чудом… чудом подняла свинцом налитые веки и, глядя ему прямо в глаза, прошептала:
- Ребенок твой. Ты… не брось, если что.
И все. Отключилась.
ГЛАВА15
Михаил
- Михаил Ильич… Михаил Ильич! Вы слышали, что она сказала?
Да… Вероятно, слышал. Просто пока не мог утрясти в голове смысл сказанных слов. И смотрел на Аришу, как дурак, наверняка теряя драгоценное время.
- В операционную! – отмер. Потом… Все потом. А пока к черту – мысли, страх. Время автопилота. Отточенных годами действий и манипуляций.
- Что будем делать? – будто сквозь вату услышал я тихий голос гинеколога, которая, едва поспевая, бежала вслед за каталкой. Хорошая баба. Уникальный специалист. Одно непонятно - чего она от меня хочет? Не сбавляя шага, я чуть повернул голову. И вот тогда с недоверием понял – услышав слова Ариши, она интересовалась… у меня, понимаете, интересовалась, кого мы будем спасать. Моего ребенка или… В затылке похолодело. Зубы свело.
