Постеснявшись открыть дверь своим ключом, я негромко постучала. На стук выглянула приятной наружности женщина, оглядела меня с ног до головы и взмахом руки велела проходить располагаться, продолжая тараторить в трубку:
- Нет, сало не надо, мама… Что? Говорю, не надо сало! Господи боже мой. Хорошо, мама, ладно. Передавай, пожалуйста, и сало. Только я тебя прошу, кровянку не передавай… Да что же это такое, мама? Не надо мне кровянки! Лумумба?! Ты опять за свое? Я сколько раз говорила, что его зовут Обри?! Так, все, мама… Мне некогда. Все, говорю, хорошего вечера! Пока! – отбила звонок, осела на кровать и, растерев лицо пухлыми ладошками, добавила: - Дурдом!
Я улыбнулась.
- Привет. Меня Ариша зовут. Я на курсы.
- Педиатр?
- Травматолог.
- А я педиатр, - вздохнула. – Доучиваюсь, вот. Пять лет поступала – не могла поступить. А тут, наконец-то! А ты?
- А я сертификат просрочила. Теперь надо новый получать, а без курсов никак.
- Дурдом! – повторила… - Любовь. Будем знакомы. Ты сумку-то бросай. И давай, к столу. Небось, с дороги голодная.
Любовь сгребла со стола свой планшет и какие-то книжки, освобождая для меня место.
- Да я еще и продуктов не успела купить.
- Зато у меня продуктов - полный холодильник. Обри, конечно, здорово помогает мне эти самые продукты уничтожать, но мама столько мне передает из деревни, что тут на целую армию хватит. Будешь холодец?
Я побледнела. Покачала головой. К горлу подступила тошнота.
- Тогда, может, котлетки? – не сдавалась Любовь, распахивая изрядно помятую дверь древнего холодильника.
- Слушай, а это что в баночке? – осмелела я.
- Огурцы соленые. Мой Обри ведь в жизни их не ел в своей Африке, а тут трескает. Представляешь?
- А я твоего Обри не сильно объем, если попрошу парочку? Чего-то кисленького хочется. Мутит. Наверное, в такси укачало.
- Да, пожалуйста! Только где это видано - одни огурцы есть? Гастрит захотела? Я тебе все же погрею котлетку.
- Я и сама могу… - нехотя возразила я.
- Лучше сядь! А то зеленая вся, – скомандовала Любовь, и я почему-то не смогла ей возразить. Так и сидела, пока она накрывала на стол. Хотя от аромата хорошо прогретой свиной котлеты мне становилось все хуже…
- Ты часом не беременная?
- Я? Если только от святого духа.
- И не хочешь? Я бы уже с радостью. И Обри хочет детишек. Вот доучится – и мы сразу кого-нибудь родим.
Удивительно, но Любина словоохотливость ничуть меня не смущала. Я, напротив, обрадовалась такой соседке. Она была страшной оригиналкой. В доску своей, но далеко не такой простой, как о ней наверняка думали. А уж какие она иной раз выдавала перлы! Я хохотала просто до колик. И оживала будто… Только изредка на меня снова накатывала тоска. Например, когда к нам забегал Обри. Такой молодой, но такой влюбленный…
