– Порви кривой полотенец. – И побежал.
Про дальнейшее рассказывать неинтересно. А забавляет меня то, что́ происходило до перемещения будильника на опрокинутую площадь. Как же так? Ему предложили ничтожного цыплёнка, после чего этот всеми установленный распорядитель минутных и часовых стрелок, металлический предмет, был просто обязан подождать, пока жёлтый шарик начнёт Господом Богом предписанное превращение. В конце концов шарик непременно бы оказался многоцветной кривой округлостью.
Нет, всё это, попросту сказать, необъяснимо. Да и многое другое. Я, простите, понять отказываюсь. Почему у того же будильника – вик да стинь? А у меня – ногти и уши. Почему у меня то да се? А у него информация, в крайнем случае – персифлексия.
Так я, понимаете ли, и живу: задаю вопросы, рассказываю самому себе истории.
Притча о недостойном соседе
Он имел толстый живот, носил широкие штаны и убивал попадавшихся на пути собак, иной раз кошек.
Ранней весной он сменил штаны на узкие-узкие и стал убивать, главным образом, котят.
А когда одним сияющим утром надел брюки-шаровары, стал протыкать красивеньких детей, иной раз обыкновенными ножницами, в другие, чаще дождливые, дни – тупыми ржавыми иголками.
Однажды, довольный самим собой, он вышел на взморье, снял брючки-клёш, оставил их под вполне новыми, хотя и успевшими прогнить мостками.
Тогда к нему приблизился немолодой человек, что было ясно каждому по его рыжей чёлке и зеленоватому носу, подошёл к соседу и ткнул то ли пальцем, то ли остриём зонта в жирное брюхо того соседа.
Из образовавшегося отверстия поползли тонкие смрадные кишки. Они ползли до тех пор, пока брюхо не стало пустым.
Тогда тот, кому оно принадлежало, осел.
Его повезли на дрогах. Маленькая девочка махала изнурённой, малинового цвета кобыле полосатым платочком. Тем временем другая девчушка громко шептала:
– Ой-ё, ой-ё!
Кишки с требухой никто не стал есть, ни кошки, ни собаки, ни вороны, решительно никто.
Нет, всё же согласитесь, не бывало окончания мрачнее и безобразнее, а самого случая красивее, хотелось бы даже сказать, прекраснее.
Прыгавший до потолка и выше
У мамы и папы жил да был сын. Он не курил, нехорошими словами не ругался, парту перочинным ножом не резал, учился преотлично, словом, каждому хотелось иметь такого мальчика, хотя бы на стене и, конечно, в золотой раме.
Но даже такие превосходные дети могут заболеть инфлюэнцией, другим словом – гриппом. Так с тем мальчиком и случилось, болевшим иначе, чем разные глуповатые дети.
