– Полагаю, государь, что Церен-Дондук надеется на то, что ты просто подтвердишь заверения деда своего, Петра Алексеевича. И только для этого уговорил племянника совершить столь долгий путь, да еще и зимой.
– Да, это очень правильное решение с его стороны, вот только если исключить крохотную деталь – я не мой дед, – откинувшись на спинку стула, я задумчиво переводил взгляд с Бакунина на Кера и обратно. Они сразу потупились и принялись разглядывать ковер. И почему они такие зашуганные? Даже как-то неудобно становится. – Василий Михайлович, я ведь спрашиваю тебя как знающего и опытного человека, что каждый из них собой представляет?
– Церен-Дондук более хозяйственный, но более мирный. Не такой славный вой, как племянник. Дондук-Омбо – задиристый, любит сражения. Каждый в чем-то хорош, но они разные, государь. Совсем разные.
– Так, хорошо, а кого нам выгоднее видеть на месте хана? – Бакунин пожал плечами.
– Неведомо мне это, государь. Но за Дондуком-Омбо сила. Многие калмыки его поддерживают. Он способен за собой почти пять сотен кибиток увезти.
– Вопрос, куда увезти?
– На Порту он все посматривает. Сдерживает только разница религии. Османы сразу заставят ислам принять, а он не хочет, его и заветы далай-ламы. Но Артемий Петрович больно Церен-дондука поддерживает. Даже без твоего одобрения уже объявил его ханом.
– Почему? – я попытался понять, о ком идет речь, но не преуспел. Ладно, потом узнаю.
– Боится, что калмыцкое ханство слишком сильным станет, и с ним невозможно будет справиться.
– А-а-а, а значит, подарить полханства османам – это очень хорошо, и ослабит калмыков. То, что при этом укрепятся османы – это совершеннейшая ерунда, – протянул я. – Почему мне не доложили о подобном произволе Артемия Петровича?
– Так ведь отписывали тебе, государь, что так, мол и так, князь Волынский не совсем понимает, что творит, и что нужно много раз подумать, прежде, чем судьбу калмыков таким образом строить, – Бакунин всплеснул руками. – Но, похоже, что челобитная не дошла до тебя, государь Петр Алексеевич.
– Похоже, что не дошла, – я снова задумался. Туркам калмыков нельзя отдавать, но как предотвратить между ними раскол? Самому разделить, если только. А что, вполне себе выход. Один пускай границу охраняет, второй родные земли отвоевывать вместе с цинцами пойдет. А ханом вообще себя назначить! Принять буддизм и править всеми в мире и нирване. Или это откуда-то из другой оперы? Ну, посмеялись и будет. Скорее всего, придется разделить, скажем претендентами назвать или младшими ханами, как там у них дозволяется? Условие поставить, что кто из них докажет, что круче, тот по итогам соревнований станет ханом великого калмыцкого ханства, если они его завоюют, конечно. Я чем могу помогу, почему нет-то? Нужно с цинцем встречаться. Потом уже с калмыками. – Юрий Никитич, думаю, что нужно пригласить князя Волынского сюда, чтобы побеседовать с ним за жизнь. Скорее всего, он сумеет объяснить, чем руководствовался, делая именно такой вывод о калмыцком ханстве. Да, Радищева ко мне завтра, а на второй день посланника цинского зови. Георгий Яковлевич, знаком ли ты с тем посланником?
