Поликарпов держал нос по ветру и потому уже в 1945 году не раз заводил с Тарасенковым разговоры на темы о том, что в «Знамени» печатается слишком много авторов с нерусскими фамилиями. «Не думайте только, что я антисемит, — предупреждал тут же Поликарпов». Кроме Веры Инбер, он нападал на Маргариту Алигер, а Ольгу Берггольц называл эстонской еврейкой.
«Фыркал Поликарпов на "Молодую гвардию" Фадеева, говорил, что это не ахти какое произведение, но на этот раз на открытую борьбу не решился».
Тарасенков рассказывает, что Поликарпов всеми способами пытался повлиять на него, предлагая ему стать своим агентом в журнале, искушал выгодными материальными предложениями. Но Тарасенков слишком ценил свою независимость и ни на какие предложения не соглашался. Их отношения окончательно испортились в связи с публикацией повести Веры Пановой «Спутники». Поликарпов категорически требовал редколлегию запретить повесть.
В письме в редакцию он писал:
Членам редколлегии журнала «Знамя».
Я ознакомился с рукописью В. Пановой «Спутники» («Санитарный поезд»), принятой вами для опубликования, кажется, в первом номере журнала в 1946 году. Считаю это произведение ошибочным, извращающим действительную картину быта и семейной жизни советских людей. В романе Пановой преобладают мелкие люди, запутавшиеся в семейно-бытовых неурядицах. По существу говоря — это несчастные люди, у которых война — выбила почву из-под ног. Намеченная автором галерея персонажей — представляет собой убогих в душевном отношении людей. Публикация произведения в таком виде была бы грубой ошибкой. Я категорически возражаю против опубликования романа В. Пановой и настаиваю на проведении специального заседания редколлегии с участием автора и моим заявлением об этом произведении.
С уважением Д. Поликарпов.
24.XII.1945 г.
Тарасенков и редакция были категорически не согласны с подобным взглядом на повесть Пановой, да и первый номер «Знамени» уже был сверстан и сдан в печать. Но на письмо Поликарпова надо было реагировать, и потому Тарсенков срочно созвал редколлегию, где получил коллективное одобрение повести «Спутники» с учетом мелких доработок. Сам же решил подстраховаться, позвонил Еголину и Иовчуку с просьбой прочесть повесть Пановой и поддержать его. Когда повесть вышла, буквально на следующий день было множество восторженных звонков, в том числе и из ЦК, с поздравлениями в адрес писательницы. Еголин спрашивал о Пановой, просил рассказать подробно, о чем она пишет еще.
