Во время посещения городских окраин около царя собралась толпа мещан и чиновников, образовалась давка. Послышались крики сдавленных людей и брань. По поводу последнего обстоятельства царь сказал: «Какая азиатская некультурность! Народу нужно образование!». В связи с этим появилось предписание устроить в этом районе училище для детей канцелярских служителей.
Закончился день посещением нижнего берега Волги. Там царь облюбовал место для постройки воинских казарм.
Второе утро царского пребывания в Нижнем было посвящено осмотру памятников церковной старины, а вечер — выработке детального плана полного переустройства всего города. Собравшемуся купечеству и властям города царь заявил: «Я предназначен судьбой исправить ошибки истории в отношении вашего города». Слова «ошибки истории» заключали в себе воспоминания, не слишком приятные для нижегородцев. В конце XVIII века при так называемом генеральном межевании Российской империи горожане не озаботились поднести достаточную взятку присланному столичному землемеру, и тот в отместку перепланировал город в самом неудобном для жителей смысле. Некоторые улицы получили зигзагообразную форму, другие кончались тупиками или упирались в овраги.
Царь потребовал план города и собственноручно начертил на нем необходимые исправления. Остальные указания он дал устно, они были записаны на бумагу и составили вместе с пополнениями при следующем приезде царя 88 пунктов. Этот обширный перечень заключал: переделку домов окнами к реке, перенос значительной части зданий на новые места, удлинение улиц в одних случаях и расширение — в других; устройство виадуков по Окской набережной; постройку новых казенных зданий, церквей, часовен, воинских казарм, плацпарада и проч. Не последнее место в царских повелениях занимали: запрещение пристяжным лошадям пожарного обоза загибать при беге голову пабок, приказание держать ворота архиерейского дома круглые сутки настежь открытыми и т. п. Некоторые распоряжения отличались истинно царской эксцентричностью. Две кремлевские башни, Часовую и Северную, Николай предписал комфортабельно отделать для жилья себе и царице, разъяснив, что он намеревается через двадцать лет отказаться от короны и приехать в Нижний для уединенного проживания. Башни поспешили в честь будущих постояльцев переименовать в Николаевскую и Александрийскую. После башни приспособили для склада горелок и осветительных масел.
Одно из высочайших повелений вызвало длительное замешательство. Переданное через Бенкендорфа, оно гласило: «По устроению Преображенского собора сломать находящиеся около него каменные башни». Губернское правление колебалось приступить к разрушению ближайших к собору ценных в историческом отношении Дмитровской и Пороховой башен и рискнуло обратиться за разъяснением приказа к царю. Тут выяснилось, что плохо знакомый с русским языком Бенкендорф, получив от царя распоряжение уничтожить соборные опорные контрфорсы, возведенные еще в 1815 году известным Кулибиным, назвал их в официальной бумаге «башнями около собора…» Цепные памятники старины уцелели только благодаря случаю.
