Посеребренная монета сверкнула в воздухе и скрылась, ловко подхваченная мальчишеской рукой.
Дать взаймы? А чем она отдавать будет? Не тем же, чем предложила! Мне — только свистни — такие девки на зов сбегутся! И обойдутся гораздо дешевле.
Попробовать помочь через отца? Ну, допустим, через какой-то его фонд можно было бы попытаться. Только где гарантия, что завтра не набежит сто таких Машек? И эти сто, получив от ворот поворот, они же искренне проклинать нас будут и новые слухи распускать. Да и Машке тогда здесь не жить: это по всей империи мой отец — великий артефактор и изобретатель, а в нашем маленьком городке он, прежде всего, растлитель малолетних, к нам даже ни одна местная женщина в прислуги до сих пор не идет. И плевать всем, что он на той студентке женился, что жили они много лет душа в душу! Пустобрехи только после гибели матери немного угомонились, когда увидели, как он переменился. В общем, гнилой это вариант.
И что тогда остается?
Вот если бы она могла заработать…
— Не знаешь, руки у нее тем концом приделаны? — спросил у терпеливо ожидающего Санчоса.
— В смысле?
— Шить-вышивать умеет?
Давно уже была одна задумка, а теперь и отца удивить хотелось, но все упиралось в умение вышивать. Аглая, она с иглами немного не то творила, а тех одноклассниц и девушек, с которыми я водился, белошвейками никак назвать нельзя, мы их для другого звали.
— Умеет, ее поделки на последней ярмарке влёт разошлись, — уверенно ответил мальчишка. Чем был ценен Санчос, так это тем, что если брался узнавать информацию, то делал это основательно.
— Залови-ка ты мне ее после уроков, — на вопрос в глазах девятиклассника решил пояснить, — Работу ей предложу.
— Сюда же? — подросток окинул взглядом пустой класс, где мы с ним расположились.
— Ну, давай сюда, — и еще одна монета поменяла хозяина.
Судя по помятому виду Санчоса и растрепанному Машки, процесс залавливания они оба поняли как-то не так. При виде меня девчонка сжалась, но попытки вырваться из класса прекратила, скукожившись, как воробей, за партой.
— Кабан, с тебя еще пятак как минимум, это не девка, это фурия какая-то! — возмутился проныра, потирая расцарапанную щеку.
— Петр Петрович, вы все же решились? — дрожащим голоском спросила моя персональная катастрофа.
— Брысь! — Сашка Панин, он же Санчо Панса, он же Санчос, получив новую монету (всего рубль, больше — перебьется, я не виноват в его неумении объяснять), деликатно прикрыл дверь со стороны коридора.
