— К сожалению, тонкие вещи весьма чувствительны к остаточным проявлениям силы. Остров же принял на себя удар сотворенного пламени.
И снова руки сцепил.
Губы поджал. На парня уставился. А ведь не нравится ему Джер, пусть старик и величает его господином. Величать-то величает, а смотрит этак, с раздражением, которое бы скрыть, но он слишком устал.
— О пламени, — Миха почувствовал, как в штаны его вцепились.
Ица? Он потрепал мальчишку по темным волосам.
— Ты уцелел.
Старик поклонился.
— Почему?
— Так уж вышло, что в годы иные мы с отцом сего отрока были весьма близки, — он потер переносицу. — Матушка моя была удостоена великой чести. Её взяли в дом и определили в кормилицы тогда еще юному барону. А владетельный де Варрен был столь милостив, что разрешил и меня оставить.
И снова замолчал.
— Мы росли вместе. И вместе учились. Вместе оставили дом, ибо барон был третьим сыном, а стало быть, Богами был определен ему путь меча и славы.
Красиво говорит. И чуется, что правду.
— Многое мы повидали, и славу удалось стяжать. Но с нею и многие беды. Однако же в один из походов, память о которых греет мою душу, нам случилось побывать в месте, которое иначе, чем проклятым, я не назову.
Мальчишка на земле открыл глаза.
Пустые.
И закрыл.
Он дернулся было, но старик, опустившись на корточки, удержал его голову.
— Мы взяли в том месте хорошую добычу, однако вместе с тем многих оставили на пути, что туда, что обратно. И смерти эти были столь ужасны, что мой друг и господин решил сберечь меня. Он лично врезал в мое тело Слезу неба из числа взятых в том храме.
Он осекся, понимая, что сболтнул лишнего и уставился на Миху. Миха пожал плечами. Храм? Пусть себе. Шаманам вот храмы вовсе не нужны.
— Это была чистая Слеза, полная первозданной силы. Она многажды спасала меня. И барона.
— Но не мальчишку.
— У барона девять сыновей.
То есть, если один вдруг домой не вернется, папочка сильно не расстроится. С другой стороны, мага он ведь послал. И выкуп.
— Будьте любезны, возьмите его за ноги, — попросил старик, и Миха подчинился. Дрожь, сотрясавшая мальчишку, усилилась, перерождаясь в конвульсии.
— На самом деле барон не жесток. И любит своих детей. Но в тот день, когда вернулись мы в Паллес, нас ждало письмо. Случилась беда. Мор прошел по землям баронства, забрав многих людей. И он был столь велик, что даже маги не сразу сумели справиться с ним. Ушли и отец, и старшие братья, мать, сестры. А еще многие вассалы и просто люди. Богатый некогда край превратился в пустыню. Барону многое пришлось сделать, дабы вернуть жизнь на эти земли.
