Я поехал на станцию и потребовал там локомотив для поездки в Хинценберг. А там тем временем часть сообщения уже приняли на себя латыши, а они отнюдь не спешили выполнять мои требования. Но это действительно неудачное обстоятельство оказалось для меня даже удачным. На фронте под Хинценбергом что-то происходило. Стоявший там ландесвер после внезапной атаки отступил. Ему в подкрепление был направлен бронепоезд. На нем я и поехал в Хинценберг. Там я надеялся воспользоваться еще каким-нибудь случаем и поехать дальше.
Но в Хинценберге я узнал, что в полдень днем ранее делегация проехала здесь, отправившись дальше на северо-восток. Так как никакого другого транспортного средства я не раздобыл, то вновь поднялся на бронепоезд, который намеревался ехать в сторону предполагаемых позиций русских. О военных событиях в Хинценберге было неизвестно ничего, кроме того, что я знал и сам. О солдатах ландесвера тоже ничего не было известно, не знали, пленены они или погибли. Об их судьбе сказать было нечего.
Площадка бронепоезда была занята четырьмя пулеметами и восемью солдатами. Когда мы медленно проехали около 2 км, из соснового леса, справа от железнодорожной насыпи, нас обстреляли из винтовок. Мы поехали вперед чуть быстрее, уже встали в готовности к стрельбе у бойниц. Я тогда взял одну из многочисленных винтовок и подумывал тоже принять участие в стрельбе. Когда мы подъехали к лесу примерно на тысячу метров, то взяли его под обстрел. Русские отвечали нам откуда-то из полевого орудия. Мы остановились и прекратили стрельбу, чтобы выманить противника. Но все было тихо. Спустя какое-то время слева от железнодорожной насыпи объявился отряд ландесвера. Я вышел и переговорил с их командиром. Это был молодой однорукий лейтенант. Он рассказал о случившемся.
Из занятой деревни каждую ночь выставляли охранение на отдаленном перекрестке дорог, хотя там никто не показывался. В прошлую ночь один молодой доброволец из Германии, которому надо было заступить в охранение, отказался идти туда на пост, ведь там ничего не происходит. Однако именно в ту ночь русские как раз пошли по этой дороге, чтобы обойти их небольшую позицию. Взятым под обстрел с трех сторон, им пришлось отступать с немалыми потерями. Из 180 человек были налицо только 79. Полагали, что другая часть прорвалась на север и тем спаслась. Однако о них ничего не было известно. Вообще же неудачу списывали на отсутствие полевых орудий. Батарея, приданная отряду, должно быть, расположилась на отдых. Ее обязана была сменить свежая батарея из Риги, а потому она снялась; но батарея на смену так и не прибыла.
