Через час после рассвета я отмыл руки снегом и, отступив немного в сторону, чтобы не оказаться на линии огня, тихо постучал в дверь. Стену дома выстрел не пробьет, а вот входная дверь для него не помеха. Я приоткрыл дверь, и меня встретил Роско, оскалившись и встав между мной и моими гостями. Из-за его спины на меня смотрело дуло моего ружья. Понимая, что мое измазанное сажей лицо может испугать кого угодно, я продемонстрировал им свои руки и произнес:
– Это всего лишь я.
Женщина села. Вид у нее был измученный. За все это время она явно не сомкнула глаз. Ружье лежало на стуле перед ней и было нацелено на дверь. Пять патронов лежали рядом. Она откинулась назад и отодвинула от себя приклад ружья. У нее был только один вопрос.
Мальчик приподнялся, девочка продолжала спать. Я вымыл руки и лицо, поправил фитиль лампы и сел у очага. Затем сунул руку в задний карман, вытащил оттуда старый мясницкий нож в футляре и положил его на пол рядом с мальчиком. Тот пристально уставился на нож, но не осмелился к нему прикоснуться. Словно тот мог сам на него наброситься. Впрочем, спустя какое-то время мальчонка осмелел. Протянув руку, он схватил нож, положил его себе на ладонь и стал внимательно разглядывать.
Женщина слегка приоткрыла рот и медленно перевела на меня взгляд. Мальчик сидел неподвижно, держа нож так, будто в его руках была бомба. Женщина переводила взгляд с него на меня и вновь на него. Затем прижала мальчишку к груди, и по ее лицу потекли слезы. Слезы, в которых не было печали. Она обхватила детей руками, и ее вновь начало трясти.
– Мама? – произнес мальчик, прижавшись к её груди.
– Да.
Девочка тоже проснулась и села.
– Хуан Педро найдет нас? – спросила она.
Ее мать взглянула на меня и ответила:
– Не думаю, детка.
– Похоже, вы трое проделали долгий путь. – Я попытался улыбнуться детям. – Таких смелых и стойких ребят, как вы, я еще не встречал. Редко кто способен на то, что сделали вы, даже летом и с рюкзаками, набитыми едой и водой. Вы проголодались?
По их ничего не выражающим лицам я понял, что они об этом даже не задумывались.
– Сейчас я немного приведу себя в порядок. А потом… Я умею готовить омлет. Можете спросить у Роско.
Водопровода у меня в доме нет, поэтому я обливаюсь из ведра водой комнатной температуры. Учитывая, что мое жилище состоит всего из одной комнаты и что живу я один, у меня, естественно, не было необходимости делать какие-то перегородки. Но теперь за каждым моим движением следили три пары любопытных глаз, и я был вынужден отгородить свою «душевую» шерстяным одеялом. Там я разделся и встал в таз. Почти мгновенно вода окрасилась в красный цвет. Вскоре мои пальцы нащупали причину кровотечения. Я обработал рану, после чего взялся зашивать глубокий порез под левым ребром. Отсутствие зеркала и расположение раны затрудняли мою работу, поэтому я натянул штаны и выглянул из-за одеяла.
