Альбус никогда не пытался отрицать, что его отец (который впоследствии умер в Азкабане), совершил это преступление, наоборот, когда я собрался с духом и спросил его, он уверил меня в том, что знал о вине отца. С тех пор Дамблдор отказывался разговаривать об этой печальной истории, хотя многие пытались вызвать его на это. Некоторые даже были склонны хвалить поступок его отца и полагали, что Альбус тоже был магглоненавистником. Как же они ошибались. Любой, кто знал Альбуса, подтвердит, что он никогда не проявлял ни малейших антимаггловских наклонностей. Из-за своей непреклонной поддержки прав магглов он даже нажил себе немало врагов в последующие годы.
Однако всего лишь через несколько месяцев славу отца Альбуса стала затмевать его собственная. К концу первого года его уже знали не как сына магглоненавистника, а ни больше ни меньше, как самого блестящего из всех учеников, когда-либо учившихся в школе. Те из нас, кому посчастливилось быть его друзьями, извлекли много пользы из его примера, не говоря уже о его помощи и поддержке, на которые он не скупился. Много лет спустя он признался мне, что даже тогда он знал — больше всего ему нравится учить.
Он не только завоевал все почётные награды, которые только можно было получить в школе, но и скоро вступил в регулярную переписку с самыми выдающимися личностями мира магии тех дней, включая Николаса Фламеля, прославленного алхимика, Батильду Бэгшот, знаменитого историка и Адальберта Уаффлинга, теоретика магии. Многие из его трудов были опубликованы в научных изданиях, таких как «Трансфигурация Сегодня», «Испытание Заклинанием» и «Практика Зельеварения». Последующая карьера Дамблдора, казалось, должна была быть стремительной и блестящей, и оставался лишь один вопрос: когда именно он станет Министром Магии. В последующие годы часто предсказывали, что он вот-вот примет эту должность, однако у него никогда не было амбиций министра.
Через три года после начала нашей учёбы, в Хогвартс поступил младший брат Альбуса, Аберфорт. Они не были похожи: Аберфорт никогда не любил книг и предпочитал разрешать споры дуэлью, нежели рассудительной беседой. Но неправильно было бы предполагать, как это делали многие, что братья не были друзьями. Они ладили ровно настолько, насколько могли бы ладить два столь разных мальчика. В оправдание Аберфорта надо сказать, что жить в тени Альбуса было не самым приятным опытом. Даже друзья не могли избежать того, что Альбус постоянно их затмевал, а для брата это было, видимо, ещё меньшим удовольствием.
