Оставшись совсем голой, я продолжила проделывать несложные танцевальные па, призывно тряся браслетами и животом. Приходилось преодолевать свой стыд вперемешку со смущением. Хотелось скрыться, уйти от заинтересованных взглядов.
Режиссер смотрел то на меня, то на мое изображение в камере, он велел крупным планом взять мое лицо. По его командам я выгибалась, показывая низ живота, разводила колени.
— Шире, Люсечка, шире, чтоб все было хорошо видно, — требовал Пьер. — Покажи себя, красавица!
Потом пришлось сесть в кресло, закинуть ноги на подлокотники и терпеливо наблюдать, как оператор снимает мои интимные места.
Да, было стыдно, но в то же время такая пикантная ситуация все же нашла отклик в теле, вызвала возбуждение, я почувствовала, что слегка увлажняюсь. Неожиданная реакция. Словно мое тело, вопреки разуму, хотело продолжения, причем продолжения сексуального.
— Хорошо! — довольно сказал режиссер, — Покажи теперь, как ты ласкаешь себя в ожидании мужика.
И я подчинилась, ненавидя собственные эмоции, поддававшиеся на эту ситуацию. Мои пальцы потянулись вниз, я раздвинула мягкие складки, открывающие вход в лоно, и обнажила розовую, влажно поблескивавшую плоть. Понимаю, что любому здравомыслящему человеку такое покажется крайне непристойным и пошлым, но… меня это заводило! Ведь я же на съемках, мне нравится, что режиссер доволен мной, а оператор с актером внимательно наблюдают за моими действиями. Все же в душе я, наверное, шлюха.
— Теперь погладь себя еще медленно по интимным местам, — скомандовал Пьер, — а затем введи пальцы в киску.
От одних только его слов мышцы внутри сжались. Я коснулась клитора, слегка потеребила его, медленно, как и просили, провела пальцами вниз, задержалась на скользкой промежности.
Палец вошел мягко, тело накрыла волна жара. Затем и второй мой палец медленно вошел в горячее, влажное лоно. Мышцы послушно сжались, втягивая пальцы, я непроизвольно выгнулась и едва слышно застонала, трогая себя уже изнутри, ощущая свою нежную и очень чувствительную кожу там.
Я протолкнула указательный и средний пальцы как могла глубоко, а большой положила на возбужденный и набухший клитор и стала массажировать его, нам такое показывали в Школе обаяния. С губ сорвался тихий, самопроизвольный протяжный стон, я едва не захлебнулась от накрывшей меня волны удовольствия. И уже не думала ни о чем, перестав контролировать свои эмоции, не обращая внимания на окружавших меня людей, словно была одна. Сознание окутал туман, сквозь который послышался голос режиссера:
