Тем не менее, описание работы мышления показывает, что все оно направлено на достижение каких-то целей, которые уже однажды были достигнуты разумом, а значит, решены. Но при этом они хранятся в нашем сознании, потому что мы постоянно достигаем одних и тех же целей в быту. К примеру, купить хлеба – это достичь цели. Сварить себе кофе – достичь цели. Познакомиться с девушкой – достичь цели. Развестись с мужем – достичь цели.
Жизнь состоит из множества больших, малых и крошечных целей, которые мы вынуждены достигать заново и заново. Пока они новые, мы делаем это в разуме, оставаясь в пределах целеполагания. Иначе говоря, мы ставим себе эти цели и решаем их как задачи. Но после того как решения найдены, а цели достигнуты, ставить и решать их заново, глупо и бессмысленно. Проще запомнить раз и навсегда, как это делается лучшим образом.
Но цели было бы трудно запомнить, если их как-то не выложить в сознании, увязав между собой. Их такое количество, что, хранись они в сознании беспорядочно, этой свалкой невозможно было бы пользоваться. Поэтому разум раскладывает все найденные решения в определенном порядке, который мазыки и называли целеустроением.
Если целеполагание – это постановка цели для ее последующего достижения, то целеустроение – это хранение уже достигнутых образов целей вместе с образцом их достижения.
Устройство хранения предопределено заранее и идеально соответствует образу нашей жизни. Это образ мира, который является основой разума. Однако образ мира – это не отвлеченная научная картина или какая-нибудь его «модель», как сейчас стало модно говорить. Образ мира, на основании которого работает мой разум, это всегда ОБРАЗ МОЕГО МИРА!
Иначе говоря, то, что знает о мире человечество, безусловно, так или иначе знаю о нем и я. Но эта часть знаний лежит чуть подальше от разума, в памяти о мире. И я не знаю, круглая земля или плоская, я это лишь помню со школы. Как и то, кто вокруг кого вращается – Земля вокруг Солнца или наоборот. Это называет знаниями только наука, но в действительности это лишь память. На ее основе можно действовать лишь с оглядкой, то есть выстраивая некие условные образы мира, в которых может оказаться, что это все и неверно.
А вот то, что стена плотная, жесткая и делает больно, я знаю прямо и непосредственно. И выбрасываю руки вперед мгновенно, если только оказываюсь приближающимся к ней слишком быстро. Это знание бессомнительное и очень быстрое именно потому, что хранится не в памяти, а непосредственно в моем образе мира.
