Мой взгляд тотчас привлекла маленькая золотая шкатулка, напомнившая шкатулку для драгоценностей, подаренную отцом после смерти матери, когда мне было четыре года.
На крышке моей шкатулки было выгравировано мое имя и бабочка, которую нарисовала мать. В ней я по сей день хранила любимое кольцо и ожерелье.
На этой же шкатулке была другая гравировка – глубокие геометрические формы, переплетенные между собой.
– Боже милостивый, – прошептала королева.
Я повернулась посмотреть, что же вызвало у нее такую реакцию.
Она стояла перед портретом красивого юноши с русыми волосами и голубыми глазами.
– Ваше Величество? – нерешительно обратилась я.
Лицо королевы побледнело, пока она рассматривала картину.
– Не думала, что увижу ее снова, но благодарна, что ее вернули.
У меня перехватило дыхание, едва я осознала, на что смотрю. Вернее, на кого.
Сын королевы, принц Элиан. Ее единственный ребенок. Ему было семнадцать, как и мне сейчас, когда лорд Банион убил его шестнадцать лет назад. Призвав темную магию, Банион поджег дворец неистовым, чудовищным пламенем, которое унесло сотни невинных жизней, в том числе и жизнь принца.
Королева Исадора овдовела за десять лет до этого события, когда ее муж, принц Грегор трагически погиб. Принц Элиан был единственным живым членом ее семьи и наследником трона.
А злой колдун забрал его у нее.
– Мне очень жаль, – сказала я.
Она кивнула, но не оторвала взгляда от портрета.
– Знаешь, ты всегда сильно напоминала мне моего Элиана. Вы оба волевые и очень умные молодые люди.
– Я бы с удовольствием с ним познакомилась, – сказала я.
– Да. – Ее взгляд стал отрешенным. – Я бы на все пошла, чтобы спасти жизнь сына, на все. Заплатила бы любую цену.
– Конечно, пошли бы, – согласилась я.
– Банион поплатится, – проговорила она сквозь зубы. – Я отниму у него все, что ему дорого. А потом, когда он снова предстанет передо мной, буду слушать его мольбы о прощении и со смехом смотреть, как он умирает.
Это была не та уравновешенная правительница, которую жители империи видели у себя в ленте новостей. А пугающая и жестокая женщина, которая все еще горевала по своему сыну, как и все эти годы. Так же глубоко, как я скорбела о смерти отца.
– Прекрасно вас понимаю, – твердо сказала я.
С мгновение она смотрела на меня с жесткостью во взгляде, но вскоре он смягчился.
– Да, конечно, понимаешь. – Она потянулась и сжала мою руку. – Джослин, выступив вечером с речью, я сразу же вернусь во дворец, но настаиваю, чтобы ты навестила меня в самое ближайшее время. Мне попросту необходимо, чтобы рядом со мной вновь был кто-то юный, как ты, полный света и жизни. Я считаю своим долгом начать приглядывать за тобой, милая.
