За Москвой-рекой | страница 14
Тем временем артель бурлаков управилась с причаливанием судна.
— На месте! — крикнул лоцман. — Сыми бурундук! Бичеву потрави, просушить надоть!.. Разгружать поутру будем, нонче притомилась артель!
Амбарные двери закрылись, кто-то вышел из склада и вступил в переговоры с артельщиками насчет выгрузки.
— Кто это с артельщиками толкует? — спросил гость. — Старший приказчик?
— Афанасий Мешков, недавно из молодцов в приказчики повышен хозяином. Непьющий парень, голумный такой, памятливый, да хитрец! Далеко пойдет. Другой до старости лет может в мальчиках остаться, на складах или в лавке либо в конторе, а этому и до тридцати еще далеко, а уже в приказчиках. Того гляди по батюшке величать станут — Парамонович!
Беседовали до сумерек, когда рыболов уже с порядочной добычей собрался восвояси на свой правый, «береговой», берег. А Островский за один этот вечер хорошо пополнил свой запасец волжских, тверских речений…
«Бурундук — веревка с кольцом, в которое продета бичева: привязывается на носу. Посредством бурундука лоцман правит баркой, то притягивая, то ослабляя бичеву; но, злоупотребляя этим способом, можно измучить бурлаков, задергать их, как задергивают лошадь вожжами».
«Бичева — веревка, посредством которой тянут судно, привязывается на верх мачты. По мачте ходит бурундук».
«Голумный (прилагательное) — сметливый. Тверское».
«Молодец — должность у купцов, прислужник в лавке и дома: 1-й — приказчик, 2-й — молодец, 3-й — мальчик. Жить в молодцах, в мальчиках (в мальчиках может жить и совершеннолетний, и пожилой)».
…Когда Островский добрался до гостиницы, еще не вовсе стемнело, по город уже погрузился в глубокую тишину. Все амбарные ворота на берегу наглухо затворились еще засветло. Калитки и двери, оконные ставни, воротные створки — все плотно закрыто, лишь кое-где из щелей выбивается лучик света от лампады или свечи.
Пока он шел переулками и улочками, параллельными реке, чуть не над каждыми воротами замечал он либо восьмиконечные старообрядческие кресты старинной чеканки или литья, либо почерневшие иконы древнего письма. Город давал ясно попять, что большинство его жителей истые старообрядцы, крестятся двуперстием, а своих попов именуют «тайными».
Но, конечно, главное, что бросается в глаза каждому приезжему и на первых порах может сильно подвести непривычного, свежего человека, — это ржевские просаки. Островский записал в дневнике:
«Ржев поражает высоким местоположением, просаками
